Я еще работаю с этой статьей поэтому перепост пока в таком виде)https://foxsway.home.blog/2019/06/26/пчела-пчелы-улей-мед-символизм/
Многие значения Символа Пчелы зависели от исторических условий. от экономической ситуации и от особенностей чисто биологических функционирования роя в определенной местности и климате.
Пчела по этому в истории человечества необыкновенно многогранный символ. Она олицетворяет мудрость, плодородие, трудолюбие, экономность, порядок, чистоту и целомудрие. В ряде традиций пчела служила символом неба и звезд, а так же принимала участие в сотворении мира, выступая на стороне бога против злого духа.
В хеттской мифологии пчела изображается спасительницей мира от гибели, а в греческой — кормилицей caмoгo Зевса, заготавливающей на зиму запас меда и воска.
Пчелы считались хранительницами красноречия и пения, «птицами Муз». Зевс Критский родился в пчелином дупле и был вскормлен пчелами. В Греции форма улья часто использовалась для погребений; предполагалось, что это связано с мотивом бессмертия. Кроме того, считалось, что души умерших могут переселяться в пчел.В чел превращались умершие нимфы.
С другой стороны, пчела и мед тесно связаны как между собой в переплетении символизма как космических .космологических элементов. как символ роста и воскрешения .силы и жизненности .так и с символизмом потустороннего мира, культом мертвых, похоронными обрядами.
В то же время изображенные на гробницах пчелы означали бессмертие и воскрешение, возможно, потому, что зимняя спячка пчел истолковывалась как их временная смерть. В греческой, арийской, ближневосточной, исламской традициях пчелы были аллегорией души.
Пчелиный рой означает землю, душу земли, защиту и материнство, трудолюбие и бережливость. Ряд положительных символических смыслов связывается и с пчелиным ульем: упорядоченное общество, мудрость, красноречие. Пчела и мед являются универсальными символами поэтического слова, шире — самой поэзии. В древнегреческой и римской традиции поэты нередко сравнивают себя с пчелами.
Достоверно известно, что дикий мед добывали еще 15 тыс. лет назад, в раннем каменном веке. Отражения образа пчелы в мифологических представлениях известны уже в эпоху неолита (изображения в Чатал-Хююке в Южной Турции) и, видимо, связаны с развитием примитивного пчеловодства, прежде всего в ареале Малой Азии, Кавказа. Ближнего Востока, Египта (существовали и другие изолированные очаги пчеловодства, сравним свидетельство Д. де Ланды в «Сообщении о делах в Юкатане»).В неолите в Европе одним из воплощений богини считалась пчела как символ неба. С Пчелой связан один из важных вариантов мотива плодородия — «открытие» весны.
Куэвас-де-ла-Аранья (исп. Cuevas de la Araña (en Bicorp), букв. «Паучьи пещеры (в Бикорпе)») — пещеры позднего палеолита (эпипалеолита) вдоль берегов реки, муниципалитет Бикорп в провинции Валенсия на востоке Испании.
Находки в одной из пещер датируются 6 тыс. до н. э. Пещеры обнаружил в начале XX века местный учитель Хайме Гари-и-Поч. То, что в древности наши предки собирали мёд, подтверждают древние наскальные рисунки. В Испании (около Валенсии) есть Паучья пещера. На её стене изображён человек, вынимающий соты из пчелиного гнезда (датировка наскального рисунка — примерно 15—20 тысяч лет назад)
Наскальный рисунок в Паучьей пещере.«Бикорпский человек», влезающий по лианам, чтобы собрать мёд из пчелиного улья. Рисунок 8000-летней давности в одной из пещер.
Пчела исключительный по распространённости и широте значений животный символ. На восприятие которого в первую очередь влияют «общественное» устройство пчелиного роя и роль продуктов пчеловодства в жизни человека. Мёд служил не только для подслащивания и сбраживания, но также для изготовления лекарств и мумификации трупов, воск — для изготовления свечей, позже в производстве металлического литья (технология «потерянной формы». Исследования современных учёных (прежде всего К. Леви-Строса) вскрыли ритуальную и мифологическую роль мёда и через него — пчёл. Высока также роль пчёл (как и муравьев) в мифологизированной народной медицине.
Пчела (как и божья коровка) связана с образом Мирового Дерева (с мировым деревом в целом, с его верхней зоной — кроной, стволом как соответствием среднего, земного мира) и небом, что отражается её частым эпитетом «божья» Думаю и с символомМировой оси. так как порою это не древо, а скала . В ряде традиций таким деревом выступает дуб, известный также и как дерево громовержца. Соответственно и пчела связывается с образом громовержца (например, Юпитер), позднейшими трансформациями этого образа (Егорий и Илья), а также огнём и водой, как его стихиями-орудиями. К кругу подобных представлений относятся мотивы :кормления медом хтонического божества.
изготовление лепешек с медом
потопления первого роя пчёл;
рождение пчёл из воды или от водяного;
жертвоприношение пчёл водяному;
возжигание и тушение пожара и т. п.
Нередко пчёлы как «существа сияющие, способные к очищению через огонь и регенерации» соотносятся с небесными светилами (Солнце, звёзды).
В мифах пчела часто является атрибутом или одним из воплощений Великой Матери. Пчелу связывали с Кибелой, Артемидой (Дианой), Деметрой, Персефоной, Афродитой; их жриц называли «пчелами». Позже пчела стала эмблемой Девы Марии. Этими древними представлениями можно объяснить некоторые выражения, сохранившиеся до нашего времени: украинцы называли пчелу «святой», немцы давали ей названия «божья птица» и «птица Марии».
Зачастую пчела — символ верховной власти. Она символизировала королевскую власть или монархическую систему на древнем Среднем Востоке, в Древней Греции и Древнем Египте. Идеальное устройство общества в его монархическом варианте нередко соотносили с пчелиным ульем.
ЕГИПЕТ
Пример древнеегипетской надписи с изображением пчелы
История происхождения меда, зафиксированная в письменных источниках, начинается 5 тыс. лет назад. Речь идет о древнеегипетских папирусах, повествующих о кочевом пчеловодстве местных жителей. В верховьях Нила период медосбора наступал раньше, поэтому сначала пчел перевозили к истокам этой реки, ульи устанавливали на плоты, которые медленно сплавлялись вниз по Нилу. Пчелы собирали нектар с растений по берегам реки, а затем возвращались на плоты. Вероятно, пчеловодство в Древнем Египте было весьма уважаемым занятием. Достаточно сказать, что начиная с 3200 г. до нашей эры на гербе фараонов всегда присутствовали пчелы.
У древних египтян пчела была эмблемой Нижнего Египта. Она — подательница жизни, символ рождения, смерти и воскрешения, гармоничной жизни, трудолюбия и непорочности. Вместе с тем пчела была и образом царской мощи, особой витальной силы, царской мудрости, накопляемой подобно тому, как пчелы собирают нектар.
В Египте пчеловодство засвидетельствовано ок. 2600 г. до н. э. Одно из ранних изображений разведения пчел обнаружено на рельефах святилища Ра пятой династии. Мёд применялся при составлении лечебных и косметических мазей. Изображение (иероглиф) пчелы — символизирует Солнце. Согласно этиологическому мифу, рабочими пчелами стали падающие на землю слезы Ра.
Пчела служит иероглифическим символом нижнеегипетского царства и детерминативом в царском титуле; доисторические и раннединастические цари Нижнего Египта имели прозвище «князь Пчела» , «скорее всего ввиду идей производства, творческой деятельности и богатства, связанного с добыванием меда».
Египетский фараон Менес (ок. 3050 года до н. э), который объединил Верхний и Нижний Египет в единое царство, сделал эмблемой Нижнего Египта пчелу. Она считалась образцом бесстрашия, самоотверженности, презрения к опасности и смерти, а также стремления к порядку и идеальной постоянной чистоте. Пчелу изображали на гробницах первой династии фараонов (3200—2780 годы до н. э.). На картушах пчелу изображали перед именем фараона
«Домом пчелы» назван храм Нейт в городе Сане в дельте Нила.
ХЕТТЫ
Телепинус был сыном Бога Бури…его женой была Богиня Солнца .Однажды обиженный и раздосадованный этот бог который отвечал за жизненную силу ,проявленную во всем мироздании «одел левый башмак на правую ногу,а правый на левую» ~ встал не с той ноги и ушел из дому. Ушел во владения своего отца,в поля и уснул там уставший и заблудившийся..не правильно одетая обувь и повела его не туда.Пока он спал все боги переполошились..не растет трава,не зреет урожай,не плодится скот,даже те коровы и овцы,что уже беременны не могут родить..еда и та потеряла свой вкус.Дело в том что принадлежностью бога была котомка~мех (мих по украински ближе всего по смыслу) ,в которой содержалось «все благо мира»Идущий куда глаза глядят, с посохом и котомкой ,из которой все высыпается,да еще и в неправильно обутых башмаках…он никого вам не напоминает?
Найти рассерженного бога не удавалось никому и тогда «бабушка бабушек» Самая старшая из Богинь Матерей предложила отправить на поиски пчелу. Слово «пчела» с хеттского переводится как «жужжащая»,»говорящая»..Пчела должна была найти ,и не только разбудить.но и залепить воском глаза и уши, так как было подозрение .что в такое расстройство бог впал из за наведенной порчи. Пчела нашла и укусила.то есть «разбудила медведя»,и он проснулся не в лучшем настроении.
Кто помнит ~ на Масленицу~Комоедицу есть ритуал «бужжжжжения медведя»,где пчелой выступает девушка.,больно щипающая или даже выдирающая клок шерсти. С Бога снимают порчу с помощью воды ,огня и воска…да,да,да)).Ритуал умиротворения гневного божества заканчивается тем,что «все блага мира» ~ овечий жир,молоко,вино,хлеб,нежное блеяние ягнят и т.д.))вновь сложены в мих)мешок из шкуры овцы и подвешены на дуб. Дуб дерево его отца Бога Бури там же в мешке и мед. В образе мешка с благами выступает и пчелиный улей ,дикие пчелы делали гнезда или в земле,или в дуплах или просто подвешивали к веткам деревьев. Стрельба из лука по улью а затем и по дереву входила в ритуал. Считалось ,что таким образом от них отгоняют всех злых духов .который могли бы повредить и вновь навести порчу.
Тот же ритуал проводили в Египте где фараон и его жена ходили по кругу против часовой стрелки вокруг священного дерева и она стреляла в мишени по всем четырем сторонам света ,а он разбрасывал ядовитые семена призывая Сехмет на защиту Египта от злоумышляющих.В хеттском мифе божество плодородия Телепинус исчезает и погибают растения, животные, люди и боги встревожены . Всё застилает облако (пчелиного) роя. Это Мать богов Хан-наханна посылает на поиски Телепинуса Пчелу, которая находит и жалит его. Бог приходит в неистовство. Его гнев умеряет особыми обрядами богиня Камрусепа (букв. «дух пчелиного роя», соответствует хатти Каттахци-Фури, «царица богиня»). Когда гнев Телепинуса стихает, облако (пчелиного) роя исчезает. https://alksnisvindans.wordpress.com/2019/01/02/винни-пух-и-все-все-все/
ИНДИЯ
В индуистской иконографии пчела — символ перевоплощения могущественных богов. Тому или иному божеству соответствовала определенная эмблема: Пчела была символом «медовых» Индры, Вишну и Кришны; известен образ Кришны в виде Пчелы, вьющейся над головой Вишну; тетива лука бога любви Камы представляла собой нить с нанизанными на неё Пчел. Голубая пчела на лбу — знак Кришны; на лотосе — Вишну; над треугольником — Шивы. В «Атхарваведе» духовное познание уподобляется производству мёда пчёлами. Из пчел, олицетворяющих «сладкое мучение», состоит тетива бога любви Камы, и за ним вечно тянется вереница пчел.
В индуизме мед упоминается в Ведах и является одним из пяти эликсиров бессмертия. Мед согласно религиозным представлениям считается пищей священного лебедя Хамсы, кормящегося лотосом знания. Мед приравнивается к блаженству Нирваны в Индии. Его приносят в храмы в качестве подношения, а также мед используют в ритуале под названием Madhu abhisheka (обливание медом), который заключается в поливании медом образов богов. Мед и сладкие шарики с медом – любимое лакомство бога мудрости и благополучия Ганеши. 
Еще один отмечаемый буддистами праздник — Madhu Purnima, согласно буддистским писаниям когда Будда стал отшельником и удалился в леса, обезьянка принесла ему в качестве еды мед. В этот праздник принято раздавать мед монахам.
ГРЕЦИЯ
Ульи, напоминающие по конструкции современные, появились примерно за 7-8 веков до нашей эры в Древней Греции. Греки впервые стали делать в них перегородки и эффективно регулировать отбор излишков меда. Тогда же в Афинах был принят специальный закон, регламентирующий, что пасеки не должны размещаться ближе, чем в 275 м друг от друга. Первым в истории меда научным трудом, посвященным пчелам, можно считать многотомное произведение «Анабазис» греческого ученого Ксенофона. Еще 2,4 тыс. лет назад он впервые описал жизнь пчелиного улья, а также изложил лечебные свойства меда. Эти исследования продолжил знаменитый философ и ученый Аристотель, который и сам занимался пчеловодством.
В Древнем Риме пчеловодство было весьма доходным занятием, ему были посвящено множество научно-практических монографий. В частности, в 1 веке до нашей эры знаменитый писатель и ученый Варрон издал труд, в котором подробно рассмотрел аспекты изготовления ульев и лечения медом. Пчеловодство в Древнем Риме было настолько популярным, что даже нашло свое место в знаменитом римском праве, согласно которому, пчелы, не находящиеся в улье, рассматривались как бесхозные дикие животные.
Греки видели в символе пчелы трудолюбие, преуспевание, чистоту, бессмертие. Пчелиная тема определяет многие черты устройства и организации древних святилищ (например, храм Артемиды в Эфесе). Сама Артемида рассматривалась как образ священной пчелы. В Эфесе, где были найдены останки Храма Артемиды вместе с великой статуей Артемидой Эфесской на ногах и талии статуй были найдены продукты пчел. Некоторые статуи анатолийской богини носили улей на голове. Возможно, как корону, поскольку древние жрицы иногда назывались «Королева Пчела».
Деметру называли «чистой Матерью-Пчелой», Великую Мать — «Царицей Пчел». В богатом мёдом Эпидамне особенно почитали родоначальницу пчел нимфу Мелиссу. Одной из нимф, Мелиссе (μελίσσω, μειλίσσω — усмирительница), приписывалось открытие употребления мёда, отчего и пчёлы будто названы μέλισσαι. Словом μέλισσαι означали прямо нимф, они превращались в пчёл.
На Крите была найдена золотая печать, на которой изображены танцующие жрицы, одетые как пчелы
Золотая пластинка, на которой в такой пчелиной ипостаси изображена, предположительно, Артемида, 7 век до н.э.
А эта уже с Крита, из Элифтерны, тоже 7 век до н.э.
План толосной гробницы, действительно похожей по форме на улей
Также многие археологи, изучающие толосные микенские гробницы нередко связывали их специфическую форму с пчелиным ульем. Такую же аналогию проводят и с формой омфалоса – священного камня из Дельфийского оракула, который также символически связывает мир живых и мертвых , а изначально, в минойско-микенский период, когда было основано святилище, здесь был, возможно, одни из священных камней-бетилов, часто изображаемых на минойских печатях.
Мелисса (в переводе с древнегреческого пчела), в античном мифотворчестве:
1. Дочь критского царя Мелиссея и нимфы Амалфеи. По Каллимаху нимфа Мелисса вскормила младенца Зевса медом.
2. Иллирийская нимфа, прародительница пчел. По Стефану Византийскому Мелисса была дочерью Эпидамна, матерью Дирахия, рожденного ею от Посейдона.
3. Жрица Деметры на Истме, которая отказалась открыть соседкам таинства богини плодородия, за что те ее растерзали. Деметра покарала преступниц, а из крови на месте гибели Мелиссы появились пчелы.
Зевс, отец всех Богов, часто именовался Melisseo, так как по некоторым источникам, был вскормлен пчелами на Крите и в благодарность одарил их золотистым цветом.
Античным Греции и Риму не известен сахар, поэтому мед выступает основном средством для создания сладких блюд и кушаний. Крайне малое число знатоков-пчеловодов определяет сугубую умозрительность и мифологичность представлений о пчёлах и их жизни: роль пчелиной матки была неизвестна, обычно её принимают за пчелиного царя; трутни представлялись главными, действовавшими внутри улья, персонами;
считалось, что пчелы рождаются из разложившихся тел павших львов — связь с Солнцем, или туш рогатого скота — связь с быком;
зимняя спячка пчел приравнивалась к смерти, за которой следует воскресение
пчелы считались бесполыми, лишёнными крови и не нуждающимися в дыхании
В Древней Греции, а затем и в Риме, пчела служит символом трудолюбия, преуспевания и послушания, а также бессмертия — души усопших могут переселяться в пчел. В очеловеченных сравнениях пчелы предстают храбрыми, целомудренными, старательными, чистыми, живущими в согласии с государственным устройством и с чувством прекрасного. К более поздним относятся «авторские» отождествления пчёл:
у Вергилия, пчела — это «дыханье жизни»;
у Порфирия — приравнивается к справедливости и трезвости,
у Сенеки — к монархии.
Вергилию приписывается афоризм об альтруизме пчёл:
«Вы, пчелы, вырабатываете мед не для себя» — лат. « Sic vos non vobis mellificatis apes»
Для неоплатоников пчела — символ чистой души, способной вознести человека после его смерти в высшие сферы.
В гомерском гимне Богу Аполлону говорится, что его дар пророчества пришел к нему от трех пчел.
В греческой мифологии прослеживается связь пчёл с с космическим деревом, которым выступает священный для Зевса-громовержца дуб. Отражение этих представлений можно, например, усмотреть в басне Федра (II 13) о пчелиных сотах на высоком дубу В ряде традиций существует связь Пчелы с дубом, выступающим и как мировое дерево, и как дерево громовержца. гимн Каллимаха к Артемиде, связанной с Пчелой, где говорится о выстреле в улей и затем в дуб (выстрел или громкий звук связывается с обузданием дикого роя Пчел). Связь пчёл с громовержцем (Юпитером) обнаруживается и в римской традиции).
Всемирно известная достопримечательный минойской культуры — миниатюрная золотая подвеска, на которой две миниатюрные пчелки несут каплю меда. Он была найдена в начале XX века французскими археологами во дворце городка Малия, который был разрушен извержением вулкана Санторини. Ученые считают, что подвеска была создана в 1700 году до нашей эры, однако это датировка условна — просто позже дворец уже был разрушен. То есть она могла быть создана задолго до этого срока. Минойскую подвеску изучают, пишут про нее статьи и исследования, но до сих пор неизвестно, при помощи каких технологий древние мастера создали такое совершенное ювелирное изделие в столь древние времена.
Если попытаться выхватить структуру, то это будет твердая линия, которая проходит по верхним контурам крыльев. Симметрия, статика, твердость. Тело становится твердым, но свободным. Позвоночник выпрямлен, мышцы в тонусе, дыхание не поверхностное, но и не через силу, оно ощутимое и ровное.
Будто для убедительности крылья «обведены» рифленым контуром. Это тот случай, когда дробность становится цельной, когда капля за каплей получается уже объем. Этот прием повторяется и в филигранных обводках. Если попробовать пустить взгляд по этим обводкам, непременно впадаешь в такое монотонно-скрупулезное, даже медитативное состояние. Ощущение, что ты, подобно скарабею, катишь тяжелый (но вполне по плечу) шар, медленно и тяжело шар своим весом продавливает поверхность и оставляет тот самый филигранный след. Этот процесс бесконечен…
В подвеске много круговых ритмов. Круг как символ вечного движения. Филигранные отделки тоже состоят из мельчайших шариков, и складывается впечатление, что если их сильно увеличить, то они тоже будут включать в себя другие, более мелкие филигранные шарики. И так до бесконечности. Капля меда вроде бы самостоятельная единица, но она состоит из более мелких капель. И тогда капля за каплей получается уже объем.
Если вернуться к крыльям и трем одинаковым круглым подвескам, то они играют очень важную роль именно для впечатления не просто симметрии, но баланса, гармонии. Если мысленно убрать их, то подвеска будет тяготеть к горизонтали, и в этом случае баланс окажется неустойчивым. Если же оставить подвески только на крыльях, это ощущение тяготения к горизонтали усилится. Подвеска, которая связывает пчел «по ногам», изменяет пропорциональное соотношение вертикали и горизонтали. Теперь вся подвеска (особенно если ее реально подвесить) как бы вписывается в большой круг. Аналогичная рекурсия, бесконечная вложенность по подобию есть в основе структуры Мироздания.
Но кроме ощущения горизонтали (это все к случаю, если три маленькие подвески убрать) возникнет ощущение легкости, пчелки «могут» в любой момент разлететься, это ощущение сильно повышает энтропию. Чтобы этого не возникло (т.е. чтобы навечно воцарилась гармония), надо каждой выдать свою «ношу», а еще и «связать по ногам» общей «ношей». Всем по заслугам и по возможностям, и чтобы не роптали, а общим делом занимались. Вот тогда и наступает всеобщая гармония.
Вся подвеска демонстрирует гармонию, баланс. Даже соотношение пустого пространства между маленькими подвесками и тельцами пчел и аналогичного пустого пространства внутри круга, образованного пчелами, и до капли меда — это соотношение кажется гармоничным, выполненным по принципу золотого сечения. Если любую деталь сдвинуть/убрать, гармония тут же разрушится. Но подвеска сделана из полуподвижных частей, поэтому есть ощущение легкого движения «в доступных пределах».(https://anirish.livejournal.com/299073.html)
золотой диск с пчёлами-700 г. до н.э.
Пчёлы также связываются с землёй, земными водами и подземным миром: посвящение мёда хтонической Гекате;~ медовых лепёшек богине-матери (матери-земле); история Аристея, сына водяной нимфы и внука речного бога; пчёлы, приносящие Деметре чистую воду из святого источника и т. д.
В Греции форма улья часто использовалась для погребений, а изображения пчёл как рисунок на могильных надгробиях (возможно, в связи с мотивом бессмертия и/или как пожелание (уверенность в) воскресения). Известна практика заполнения тела умерших медом перед захоронением, либо кремацией; близкий обычай, вероятно, стоит за мифом о Главке, утонувшем в бочке с мёдом.
В басне Эзопа «Пчёлы и Зевс» рассказывается о пчёлах не желавших отдавать свой мёд, явившихся к Зевсу с просьбой дать им силу поражать жалом всякого, кто подойдет к их сотам; разгневавшийся за такую злобу Зевс сделал так, чтобы, ужалив кого-нибудь, они тотчас теряли жало, а вместе с ним и жизнь. Также Эзопу приписывается авторство басни «Пчёлы и трутни»
Пчелиная тема определяет многие черты устройства и организации древнего святилища Артемиды в Эфесе. Сама Артемида рассматривалась как образ священной Пчелы, её культовым животным считалась Пчела. жрицы святилища назывались пчелами ( переводится как «медуницы»), жрецы-евнухи — трутнями,
Пчелами назывались и жрицы Деметры, Персефоны, Великой матери (возможно. Реи как дочери Урана и Геи, жены Кроноса и всех Кронидов). В богатом мёдом Эпидамне особенно почитали родоначальницу Пчел нимфу Мелиссу.
У Вергилия пчела — дыханье жизни, у Порфирия — все пчелы были душами умерших нимф (жриц), служивших Афродите.
Пчелы считались хранительницами красноречия и пения, «птицами Муз». Зевс Критский родился в пчелином дупле и был вскормлен пчелами. В Греции форма улья часто использовалась для погребений; предполагалось, что это связано с мотивом бессмертия. Кроме того, считалось, что души умерших могут переселяться в пчел.
Пифийскую прорицательницу называли «Дельфийской Пчелой», пчелам приписывалась способность предвещания. Согласно дельфийской традиции, они возвели второй храм в Дельфах.
Пчела с кадуцеем олицетворяет Меркурия, пастуха душ, где пчелы и есть эти души.
Согласно одному из мифов первым заниматься пчеловодством стал бог вина Бахус. Вот как пишет об этом римский поэт Овидий: «Однажды Бахус в сопровождении сатиров прогуливался в покрытой цветами долине Родопа, когда на звук, производимый цимбалами сатиров, стали слетаться неизвестные насекомые, — это были пчелы. Пчелы прилетали на звук меди, и Бахус, собрав их в рой, запер в дупло»
В орфическом учении пчелы считались воплощением души, потому, что они перемещаются роем, подобно душам, которые, как полагали орфики, «роем» отделяются от божественного Единого.
СЕВЕР
У кельтов пчелы переносили тайную мудрость, идущую от другого мира. «Пчелиным путем» представляется в описании германцев воздух, заполненный душами мертвых. Согласно скандинавскому мифу, живительным священным мёдом пропитано древо Иггдрасиль. . Жезл с ульем наверху — эмблема германской богини Нантосвельты. В финно-карельском эпосе «Калевала» мать Лемминкяйнена использовала волшебный мед для оживления своего сына, и в этом ей помогала пчела. Скандинавский бог Один даровал людям поэзию, выкрав священный мед из скалы великанов.
В митраизме Пчела — душа, жизненный принцип, возникающий от плоти быка, связанный с пчелой, живущей на костях павших буйволов и быков.На алтарях Митры изображены бычий лоб и 300 золотых пчел.
Пчела — атрибут халдейской богини-матери Милитт.Царский символ в Ассирии и Халдее.
У абхазов —богиня пчел Анана-Гунда, у осетин — Анигал. Покровителем Пчел является и мужской персонаж, типологически продолжающий образ бога, мужа женского персонажа из «основного» мифа (Джарг у сванов, Джеге у мегрелов).
Интересна похоронная традиция бжедугов.описанная Эвлия Челеби. е. Останки человека, по свидетельству Э. Челеби, помещали в выдолбленный ствол дуба, закрывали с обеих сторон и подвешивали на дереве. Сверху и снизу проделывались отверстия, в которые должны были проникнуть пчелы и устроить там улей. «Таким образом, — пишет Э.Челеби, — они узнают: умерший в раю. Если же пчелы не откладывают меда, они [бжедуги –З.К.] плачут, восклицая: О, наш умерший в аду. В сильнейшем огорчении они, ради духа умершего, режут 5-10 свиней и раздают их гостям»
В мифологии адыгов, как известно, покровительницей пчел является Мерисса, сведения о которой приводятся в различных источниках. В частности, Ф.Д. де Монпере отмечает: «У черкесов есть подчиненные божества, или своего рода святые, привитые к языческим божествам. У них есть Мерисса, защитница пчел. Они утверждают, что когда все пчелы погибли, в живых осталась только одна, которая спряталась в рукаве Мериссы, и та ее спасла, после чего от той пчелы произошли все пчелы, которые сейчас существуют. Этот праздник отмечается летом. Это божество называется Мереим, и ее считают матерью бога».
Аналогичные сведения приводятся также в трудах И.Ф. Бларамберга, связывающего ее происхождение с древнегреческой Мелиссой [4: 355]: «Среди божеств, которым они поклоняются и культ которых смешан с остатками язычества, главным является Мерисса, … чей культ и чье имя, вполне возможно, в настоящее время оказались искаженными …Имя этого черкесского божества несомненно произошло от Меликсса. Нет ничего необычного в том, что в стране, где мед является одним из основных продуктов питания населения, насекомому,
которое его производит, дали покровительницу. Гораздо более удивительным может показаться то, что у черкесов прижилось это греческое слово»
В Ветхом Завете имеются многочисленные упоминания о пчёлах и мёде, их значении в жизни людей. Царь Соломон в Книге притчей обращается к своему сыну с такими словами:
 |
Пойди к пчеле и познай, как она трудолюбива, какую почтенную работу она производит; её труды употребляют во здравие и цари, и простолюдины; любима же она всеми и славна, хотя силой она слаба, но мудростью почтенна (6:8) |  |
Папская тиара (трёхъярусная корона папы римского) сделана в виде пчелиного гнезда.
В раннехристианском искусстве катакомб Пчела символизировала восставшего из смерти Христа, бессмертие.В христианской традиции: согласно святой Бригитте, дева Мария говорила: «Я воистину была ульем, когда самая священная пчела — сын божий — поселилась в моём чреве»).
Вместе с тем Пчела была и образом царской мощи (например, в Египте), особой витальной силы — маны, царской мудрости, накопляемой подобно тому, как Пчелы собирают нектар («Пчела» как типовое начало средневековых сборников нравоучительного характера). Идеальное устройство общества в его монархическом варианте, которое нередко соотносили с пчелиным ульем, противопоставлялось муравейнику как образу демократически-уравнительного общежития.
Высокая степень «организованности» Пчел и мёда (особенно сотового), олицетворяющих начало высшей мудрости, делает Пчелу и мёд универсальными символами поэтического слова, шире — самой поэзии. В древнегреческой и римской традиции поэты нередко сравнивают себя с Пчелой ( в русской поэзии возобновленное Вяч. Ивановым и О. Э. Мандельштамом: «Чтобы, как пчёлы, лирники слепые /Нам подарили ионийский мёд…».)
Однако другая мотивировка, основанная на связи Пчел и мёда со сферой смерти (ср. посвящение мёда хтоническому божеству Гекате и медовых лепёшек богине-матери — матери-земле; . обычаи приглашать Пчел на похороны, драпировать улей трауром и употреблять мед для ритуальных возлияний на могилах, отсылает к мифологеме поэта, спускающегося в царство мёртвых, к смерти ради обретения высшей творческой силы — новой жизни, бессмертия («Возьми ж на радость дикий мой подарок /Невзрачное сухое ожерелье/ Из мёртвых пчёл, мёд превративших в солнце» — О. Э. Мандельштам)
Мёд и медовые напитки — нектар, амброзия составляют пищу бессмертных богов Олимпа, ими вскормлены Дионис и Гермес, акридами и диким мёдом питался в пустыне Иоанн Предтеча. По библейскому описанию, в земле обетованной «течёт» молоко и мёд (Исх. 3, 8).
Подобная же символика прослеживается в обрядах инициации (ср. в митраизме омывание посвящаемыми своих рук мёдом; обычай обмазывать тело умершего мёдом. Сохранилось описание Геродотом вавилонского обычая хоронить в мёде мёртвых; близкий обычай, вероятно, стоит за мифом о Главке, утонувшем в бочке с мёдом). Ряд положительных символических смыслов связывается с пчелиным ульем: красноречие, трудолюбие, порядок, бережливость, мудрость.
У Павсания в его «Путешествии в Греции» упоминается богиня города Иблы, имени её он не назвал, но утверждает, что она была важна для сикулов.На территории обитания сикулов, такую богиню, по-видимому, звали Герра или Гера (не путать с греческой Герой), в имени которой, скорее всего произошла потеря звука «м» (сравнит. с латинским «гермен» — «зародыш», «герминаре» — «пускать ростки»).
То что эта богиня почиталась в области Катаны судят по названию города Гибла Гереатис. Еще до прихода греков эта богиня в результате контактов с микенцами приобрела черты Великого крито-микенского божества плодородия. И когда греки принесли свой культ Деметры на Сицилию, он синкретизировался с местной Геррой и Деметра получила необычный эпитет – Сито (Ильинская С.Л.), который не был характерен для этой богини ни в одном другом регионе. Но в микенском акрополе найден фрагмент таблички с упоминанием Госпожи Зерна – Si-to-po-ti-nl-ia. Так что свой эпитет Сито – Хлебодарная Деметра восприняла от сикульской богини (предположительно, Герры) или даже еще более древней сиканской, которая пока безымянна.
Храм её в Гибле славился своими оракулами. Как и многие древние божества, сикульская богиня была еще и богиней судьбы. Жрецы-прорицатели назывались Галеоты. Вспоминается миф о Миносе, который пригласил некоего человека с неизвестной Галеотиды Суда за его умение исцелять и толковать сны. А так же сын Аполлона и Фемисто Галеот, которого Додонский оракул послал на Сицилию. Возможно, все это указывает на древние связи между Сицилией и крито-микенской средой.
Приводят и другой вариант имени Великой богини сикулов – Ибла или Гибла. Причем, со ссылкой на того же Павсания, который утверждал, что в городе Иблеи Галеотской существовал храм этой богини, которую почитала корпорация жрецов-предсказателей и толкователей снов Галеотов. Но имени этой богини, как говорилось выше, Павсаний не называл. https://alksnisvindans.wordpress.com/2018/09/05/сицилия-благословенная-земля-женски/
На монете из Катании эта богиня представлена в вуалированной одежде с украшением на шее, за который видны пчелы .
Зеленые луга Сицилии, на которых произрастал тимьян, придавали неповторимый вкус местному меду, который прозвали иблейским. И здесь я не могу сказать, что было раньше – курица или яйцо? Именно богиня Ибла дала название меду или город, названный в её честь – Гиблей Гереатис на склонах Этны в Катане, в котором поклонялись Деметре, ведь пчела была так же символом Деметры? Её жриц, посвященных в тайные мистерии, называли Мелиссами – «пчелами». И медовые лепешки были обычным подношением богиням-матерям. Сам мед был связан с культом предков. На могилах производились возлияния медом, пчел приглашали на похороны и т.д. А кто как не Деметра с её умирающей и воскрешающей дочерью Персефоной, царицей царства мертвых, были ближе к тем, кто покоился в древних некрополях? И Ибла как древнейшая богиня-мать, тоже была тесно связана с культом мертвых и была богиней некрополей.
Экспонат из музея Heraklion Archaeological Museum на острове Крит
В геральдике особенно часты образы Пчел и цветка, пчелиной матки, пчелиного роя, Пчел и мёда и т. п.
С Пчелами связано огромное количество мифологических и сказочных мотивов. Один из них — происхождение Пчел из тела мёртвого животного (В 713), основанный на том, что Пчелы действительно охотно устраивают себе улей в трупах скота, в скелетах. Именно этот мотив предполагается загадкой Самсона («из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое» — Суд. XIV 14), основанной на эпизоде, когда Самсон обнаружил в трупе убитого им незадолго льва рой пчёл и мёд, взял мёд и накормил им домашних (XIV 6—10)
Иногда развивается мотив о происхождении Пчел из слез или слезы, упавшей из глаз распинаемого Христа (в одной бретонской сказке), или из слез солнечного бога Ра (в египетской версии мифа),чем они сближаются с людьми,так же появившимися из слез Ра в начале творения.
Нередко Пчелы даются человеку в готовом виде культурным героем (как, напр., у южноамериканских индейцев кайнганг).
Высокая степень «организованности» пчёл и медовых сот, олицетворяющих начало высшей мудрости, делает пчел и мёд универсальными символами поэтического слова, шире — самой поэзии. Сладость мёда — обычная метафора красноречия, о многих проповедниках и ораторах рассказывалось, что ещё во младенчестве рой пчел усаживался им на губы, предсказывая судьбу.
К мифологеме поэта, спускающегося в царство мёртвых (к смерти) ради обретения высшей творческой силы (новой жизни, бессмертия), отсылает связь пчёл и мёда со сферой смерти, идеями воскресения из мертвых и бессмертия: обычаи приглашать пчёл на похороны;
драпирование ульев трауром;
употреблять мёд для ритуальных возлияний на могилах и т. д.
Эти «умирания» и «воскресения» были перенесены с богинь древности (Деметра, Персефона) на образ Иисуса Христа.
Мёд и медовые напитки составляют пищу богов, святых подвижников и жителей обетованных земель. Они выступают воплощением духовного познания — символика, прослеживающаяся в инициатических и похоронных обрядах (например, обычай обмазывать тело умершего мёдом).
Пчелиная матка обычно выступает как символ верховной власти, плодородия, богини-матери (эмблема девы Марии). Великая Мать Лада русичей породила людей от вибраций Небесного Пчельника.
С пчёлами связано огромное количество мифологических и сказочных мотивов. К их числу относятся:
происхождение пчёл из тела мёртвого животного (В 713), основанный на том, что пчёлы действительно охотно устраивают себе улей в трупах скота, в скелетах (загадка Самсона);
~ из слёз или слезы, упавшей из глаз бога;
дарение пчёл человеку в готовом виде культурным героем;
пчела как «божья помощница» (В 482);
— «божья лазутчица», приносящяя вести миру духов (А 33);
— душа умершего или образ реинкарнации (Е 734; Е 715.3.1; Е 616.1).
В христианстве благодаря своему трудолюбию, пчела стала символом деятельности, прилежания, трудолюбия, порядка и религиозного красноречия. О святых, прославившихся своими речами, таких как св. Амвросий и св. Иоанн Златоуст, говорится, что их слова были сладкими, как мед. Св. Амвросий сравнивал церковь с ульем, а христианина — с пчелой, которая неустанно трудится и остается преданной своему улью. Улей, таким образом, является символом сплоченной религиозной общины и означает упорядоченное и благочестивое сообщество. Пчела, которая, как считается, никогда не спит, символизирует у христиан рвение и бдительность. Летающая в воздухе пчела — это душа, вступающая в Царство Небесное. Представление о том, что пчелы живут лишь ароматом цветов, сделало их символом чистоты и воздержанности.
Во многих традициях Пчела по ряду признаков объединяют с людьми: о Пчеле говорят, что она «умерла» (а не «сдохла»); с Пчелой здороваются, на Пасху их поздравляют. Объявление Пчел важных фактов (о смерти, каких-либо тайн и т. п.) — характерная черта «пчелиных» обрядов,особенно в Англии.
Пчелы обычно являются (и в Африке, и в Австралии) тотемными животными (нуэр объединяют Пчел и питонов в один тип тотемов из-за сходства окраски тела).
С Пчелой связана широчайшая сфера табуирования — от табуированных названий, число которых иногда очень значительно, включая особые запреты (например, на покупку пчёл в пятницу или даже вообще на покупку; их приручают, Пчелами делятся или владеют сообща; . белоруская , сябрына как своеобразная форма духовного родства на почве совместного владения пчелиным роем) и до особой «магической» технологии пчеловодства, сохраняемой иногда в самой глубокой тайне.
Есть предание что пчела попросила богадать ей возможность защищать произведенный ею мед от расхитителей. Бог дал пчеле жало. но и возможность только раз ужалить. Маленькая гордая пчелка — символ храбрости, достоинства и самоотверженности, поскольку она всегда может постоять за себя, хотя, ужалив врага, погибает сама. Впрочем, только глупец станет проклинать ужалившую ero пчелу, ведь ее яд в отличие от яда черной мамбы, гюрзы или скорпиона не только не опасен, но и целебен.
В мифологии пчела выглядит как божественное существо, спутница и помощница бессмертных небожителей.Мед диких пчел мифического Золотого века — не что иное, как амброзия — дарующая бессмертие пища богов.
У каждого народа, занимавшегося пчеловодством, существовали схожие поверья о богах — покровителях пчел. О ниспослании богатоrо урожая меда черкесы молились богине Мерием, осетины — пчелиному богу Анигалу, литовцы — Бубиласу и т.д. В благодарность за их покровительство люди жертвовали им первый кувшин свежего душистого меда.
КИТАЙ
В Китае пчеловодство культивируется с древних времен. Слово «пчела» — фень, звучит подобно выражению «графское достоинство» и связано с идеей символической связи, направляющей карьеру. В остальном пчела была скорее не символом старания, а образом молодого влюбленного, лакомящегося девичьим цветом. Как и в Европе, в китайских сказках пчелы помогают при поисках подходящей невесты. Символизирует также непостоянство «разборчивых» невест.
Поскольку мед считался веществом, связанным с богиней, покровительницей брака и подательницей деторождения, новобрачным рекомендовалось в течение некоторого времени после свадьбы употреблять в пищу мед, отсюда иназвание — медовый месяц
СЛАВЯНЕ
Считается что первое письменное упоминание датируется 945 г. Согласно Лаврентьевской летописи, в этом году княгиня Ольга повелела древлянам наварить как можно больше хмельного меда для поминок убитого князя Игоря. Мне это утверждение кажется странным учитывая достаточный уровень грамотности «языческого » населения. и значимость меда как в бытовой жизни так и в обрядах. и в том читсле в экономике…
Пчела повсеместно у славян воспринималась как «чистая», Божья тварь и была одним из наиболее почитаемых существ. Распространенные в традиционной культуре определения пчелы — «Божья угодница», «Богова», «святая» — связаны с наделением ее признаком сакральности в рамках как христианских, так и языческих представлений. Чаще всего народное восприятие пчелы как священного существа сводится к объяснению в христианской огласовке: она доставляет воск на свечи, «воск употребляется в богослужении, как вещь особенно чистая и приятная Божеству»; без пчелы, по убеждению народа, «не могла бы совершиться обедня».
В русской традиции устойчив мотив появления Пчел на Руси из заморской стороны: бог посылает Зосиму и Савватия принести «божью работницу» (или Свиридина и Свиридину, т. е. самца и самку Пчел) на Русь из земли Египетской (из горы, из пещеры в стране идольской или, наоборот, райской); в свою очередь архангел Гавриил поднимает всю «пчелиную силу» и велит ей лететь на Русь.
Согласно заговорам, переносу Пчел на Русь покровительствуют Спас и богородица, находящиеся на камне Алатырь. Это подкрепляется наличием на Руси пчелиного праздника — 17 апреля, дня Зосимы, чей образ представляет собой одно из переживаний языческой эпохи с её культом пчелиного бога, подлинное имя которого было утрачено (зосимою назывался улей с иконой Зосимы и Савватия, соловецких угодников).
На Русском Севере и в Белоруссии на Пасху в ульи клали кусочек воска от освященной пасхальной свечи, чтобы пчелы, как и люди, радовались празднику. У украинцев даже было принято христосоваться с пчелами, приветствуя их возгласом: «Xристос воскресе!» О пчеле в народе никогда не говорят, что она сдохла, а говорят — «умерла», как о человеке. Такое отношение в значительной мере определяется поверьями о душе в облике пчелы,. С подобными поверьями отчасти соотносится роль пчел как предвестниц смерти в толкованиях снов.
Свидетельство о связи Пчел с образом мирового дерева сохранилось в русской обрядовой традиции [«Вырастало деревце да кипарисовое. Как в этом деревце да три угодьица: по вершине деревца да соловей песни поёт, посередь-то деревца да пчёлы яры (ср. ярость Телепинуса и связь с Пчелой Ярилы) гнезда вьют.
Представление о божественной сущности пчелы нашло отражение в ряде поверий, в которых через отрицательное отношение пчелы к тем или иным качествам человека манифестируются нормы поведения, принятые в традиции. Так, в народе верили, что пчела жалит только грешника. В одной из обнаруженных в конце XIX века в Казанской губернии рукописных книг, которые обычно передавались от одного пчеловода к другому, отмечены следующие категории людей и явления, которые «пчела ненавидит»: «Ненавижу воеводу распаливого, мужа ленивого, жену сонливу, от врага лукавого девицу, язык страмноглаго-лив, душу погубляя». С божественной природой пчел связано также представление о том, что в улей с пчелами не бьет гром.
Известен пчеловодческий обычай приносить жертву водяному: в ночь на Преображение бросают в воду свежий мед и воск, топят в мешке первый рой или лучший улей. В награду за это водяной умножает пчёл и оберегает пасеку. Иногда пасеку специально ставят у реки, чтобы водяной охранял пчёл. Роль водяного как покровителя пчёл унаследовали русские святые Зосима и Савватий, в дни памяти которых (17.IV и 27.IX) пасечник погружает мед в воду (иногда около мельницы), читая заговор, чтобы обеспечить себе успех в пчеловодстве на предстоящий сезон. Связь пчёл с водяным подтверждается и русским поверьем, что пчёлы первоначально отроились от лошади, заезженной водяным дедом и брошенной в болото; рыбаки вытащили неводом из болота пчелиный рой, от которого расплодились пчёлы по всему свету.
У южных славян отголоски представлений о связи пчёл с водяным духом можно видеть в мотиве водяной мельницы в сербских легендах о пчёлах (ими становятся слезы матери, сын которой утоплен чертом в мельничной запруде; дьявол придумывает способ подачи зерна на мельнице, созданной Богом и Св. Саввой, а пчела, подслушав, сообщает об этом Богу) и пчеловодческой практике (мельничное мотовило на пасеке для удержания пчёл, вода с мельничного колеса для кропления пчёл), у западных славян — в польской легенде о мухах (пчелах дьявола), которых черт производит на мельнице способом, подобном тому, каким обдирают зерно перед размолом.
Важными для характеристики образа пчелы являются мифо-поэтические представления о ее «иностороннем» происхождении: по одним сказаниям свв. Зосима и Савватий вынесли пчел из горы, по другим — из какой-то идольской страны, по третьим — даже из рая. В легенде, записанной в Черниговской губернии, упоминается, что до рождения святых угодников Зосимы и Савватия «были времена, когда в России пчел не было, а водились они только в чужеземной стороне; жили они в скалах, не выпускали роев и не распространялись по всему свету».
В легенде о происхождении пчел, бытовавшей в Казанской губернии в рукописном виде, «сила пчелиная» «в святорусскую землю, в темные леса, в угодные древа и к православным христианам» пригоняется архангелом Гавриилом с помощью Духа Святого из «горы папоримской», находящейся в «земле Римской».
Была также распространена легенда о происхождении пчел из мертвой лошади: «знахари полагают, что все пчелы первоначально отроились от лошади, заезженной водяным дедушкой и брошенной в болото. Когда рыболовы опустили невода в это болото, то, вместо рыбы, вытащили улей с пчелами. От этого улья развелись пчелы по всему свету». Очевидно, что в этих легендах в качестве исконного местонахождения пчел выступают по большей части пространственные объекты, относящиеся в мифологической картине мира к «верхнему» или «нижнему» мирам. Кроме того, в названиях этих мест содержатся значимые для традиционного сознания оценочные характеристики, осмысляемые как положительные, светлые (рай) или как отрицательные, чуждые, темные, опасные (идольская страна, чужеземная сторона, папоримская гора и Римская земля, противопоставленные в народном восприятии православному миру).
В других фольклорных жанрах встречается также мотив появления пчел, отражающий мифопоэтические представления о распределении мирового пространства не по вертикали, а по горизонтали. Так, например, в смоленской волочебной песне пространственные объекты указывают прежде всего на удаленность места, откуда прилетают пчелы: З-за лесу черного, Засылай, боже, святой Зосим! З-за бору з-за щирого, З-за моря з-за синего Выходила туча темная, — То не туча, то й не облачина. Что у той тучи тихо говорила, Говорила пчелиная мати: «Ай вы пчелы, пчелы ярые <…> Куда идете, куда пойдете?..» Несмотря на разнообразие, все варианты обозначения начальной локальной закрепленности пчел свидетельствуют об однозначном восприятии в народном сознании их появления из «иного» мира, независимо от того, каким он представлялся носителю традиции.
Мотив возникновения пчелы из мертвого животного или из «иного» мира отражает универсальную для традиционной культуры идею вечного круговорота жизни. В этом же смысле показательно, что в раннехристианском искусстве пчела символизировала восставшего из смерти Xриста, бессмертие.
Именно «иносторонность» происхождения пчелы обусловливает такой ее признак, как сакральность. Отсюда народные поверья о том, что если у кого ведутся пчелы, то это знак особенной милости Божьей к человеку. По мнению народа, убить пчелу — грех, а воровство пчелиных ульев-колодок равно святотатству.
Причастность пчелы к божественному началу реализуется также в представлениях о ее деятельности как имеющей творческий характер. Так, старообрядцы Нижегородской области до сих пор считают, что пчела «Богова» потому, что она, в отличие от других животных, трудится.
В заговорах работа пчелы соотносится с деятельностью Творца через мотив заполненности пространства, где улей уподобляется миру: «Как небесная высота и земная широта совершенна, так бы и мои пчелы, Божьи пташки, ульи исполняли и совершали меды густые и святые со всех цветов и с разных полей и чужих пасек несли и волокли в свои ульи и пасеку, аминь».
Связь пчелы с Богом просматривается и в народных поверьях о том, что ежегодное зарождение пчелиных роев происходит не само собой, а по промыслу Божию. Это представление нашло отражение в многочисленных заговорах, произносимых пчеловодами 9 декабря (по ст. ст.) — в день, когда церковь вспоминает о зачатии св. Анной Богородицы: «от сего дня начали прибывать не собою, но от самого Бога Саваофа, Отца и Сына и Святого Духа и Пречистыя Богородицы и всех святых».
Сакральная природа пчелы обусловливает закономерность соотнесения этого образа в мифопоэтическом сознании с библейскими персонажами — св. Анной и Богородицей. Это, в частности, прослеживается в назывании пчелиной матки в украинских и белорусских заговорах «Марией» или «Марьяской», а также в приуроченности пчеловодческих обрядов к дням зачатия св. Анной Богородицы и Благовещенья. Например, для обеспечения роения пчеловоду следовало на «Аннино зачатие» прийти на пасеку рано утром, потрогать каждый улей и произнести: «Свирдин и Свирдина! Анна зачала панну Пресвятую Богородицу, но не сама от себя, а от Духа Свята, так и вы, мои пчелы, зачинайте дело во имя Божие, частые рои, густые меды Господу Богу на хвалу, а мне рабу Божию (имярек) на пожиток». В заговорах такого типа пчела соотносится со св. Анной и Богородицей с помощью поэтического приема параллелизма.В тексте заговора «Анна зачала деву Пресвятую Богородицу, так и вы, мои пчелы, зачинайте дело во имя Божие, часты рои, густые меды».
Важной датой в пчеловодстве считалось и Благовещенье. В этот день для удачной работы пчел владелец пасеки, растирая пасхальную просфору и саму пасху, произносил: «Господи, Творче неба и земли и вся твари видимыя и невидимыя, как послал еси святаго Архангела Гавриила к деве Марии благовестити зачатие Сына Божия и сим исполнил небеса радостию и веселием, так пошли, Господи, угодника Твоего преподобнаго Зосима пчелам, и изобилие от росы небесныя, от влаги земныя, от всех дерев и зелий цветущих, дабы они собирали мед и воск с радостию и веселием Тебе, Господи, на хвалу, а мне рабу Твоему (имярек) на по-житок». Для русских северных территорий Благовещенье — 25 марта (7 апреля) — довольно ранний срок для выставления ульев на улицу. Вместе с тем в Костромской губернии существовала примета: кто его соблюдет, у того весь год будет удача; поэтому многие пчеловоды старались перенести на пасеку в этот день хотя бы один улей.
Связь образов пчелы и Богородицы характерна не только для заговоров. В текстах веснянок пчела и «Мати Пречистая» выполняют одну и ту же функцию — отпирают весну: «Ты пчелочка ярая, Ты вылети из-за моря, Ты вынеси ключики, Ключи золотые, Отомкни летечко, Замкни зимушку.» Таким образом, пчелы оказываются вестницами весны.
В традиционной культуре очень ярко выражена женская символика пчелы. В русской жатвенной песне, например, пчела — является символом девушки: Как летала ярая пчелка Да по чистому полю <…> Ой, искала ярая пчелка медовое судёнце <…> Ой, гуляла красна девка Да по чистому полю <…> Ой, искала красная девка Себе родного батьку.
В мифопоэтических представлениях образ пчелы связывается с женским началом, основным признаком которого является материнство. Вместе с тем пчеле приписываются также признаки невинности и чистоты, связанные с идеей непорочного зачатия и сближающие в этом плане с образами св. Анны и Богородицы. Тема непорочного зачатия пчелы прослеживается в загадке: «Без отца рождена, без матери жить не может».
Народное представление о чистоте пчелы охватывает широкий спектр значений: это и физическая, и нравственная чистота. Так, по мнению крестьян, пчела чистоту любит, и ее в чистоте «пуще всего держать надо»; кроме того, пчелы любят вестись у хозяев, которые «за чистотой наблюдают», а грешных людей не любят. Поэтому широко распространено мнение, что пчелы лучше ведутся у стариков: «тем грешить неколи, сидят да Богу молятся, а пчела — Божья, она это любит».
Соединение признаков чистоты и материнства, связь с Богом, а также другие качества пчелы, касающиеся особенностей ее работы, особенно ярко представлены в жанре загадки. Здесь они чаще всего демонстрируются через сравнение пчелы с женскими социовозрастными категориями в крестьянской общине.
Особый — исключительный — характер женского начала в образе пчелы подчеркивается отличием ее от какого бы то ни было статуса женщины при полной реализации всех жизненных женских задач и работ: «Ни девка, ни вдова, ни замужняя жена: детей водит, людей питает, дары Богу приносит». В этом же ключе обычно подчеркивается безгрешность, непорочность пчелы: «Ни солдатка, ни вдова, ни замужняя жена: много деток уродила, Богу угодила». Мотив безбрачия пчелы, ее близость к Богу и созидательное начало отражаются в использовании в загадках образов «чернички» (старой девы по своей воле) и старухи, статус которых также отмечен признаками непорочности и чистоты: «В тесной избушке ткут холсты старушки» и «Сидят чернички в темной темничке, вяжут вязеночки, без иглы, без ниточки».
Работа пчелы в народных представлениях идеализировалась. В загадках эта особенность раскрывается разными способами. Это, например, мотив необычности ее труда: «Сидит девица в темной темнице, вяжет узор, ни петлей, ни узлом»; в ином тексте вязание происходит «без иглы, без ниточки». Другой чертой труда пчелы является его избыточность, что выделяет пчелу из всех: «И на себя, и на людей, и на Бога трудится». Кроме того, определяющей эти особенности оказывается такая характеристика пчелы, как наделенность ее знанием-мудростью: «Одной пчеле Бог сроду науку открыл». В народном сознании пчела наделялась особым умом. Так, в связи с вопросом о сроках выпускания пчел после зимовки один из костромских пчеловодов отметил: «Когда пчелы запросятся, потому пчела животная умная — сама знает, когда ей на волю пора. Человеку у ней поучиться можно, не тошто — што!»
В волынском Полесье пчелу даже называли «Божа мудрость». Приписываемые образу пчелы в традиционной культуре признаки идеальности и обладания исключительным знанием, несомненно, соотносятся с издавна подмеченной высокой степенью «организованности» пчел, а также особенностями создаваемых ими меда и сот.
Так, структура пчелиных сот, по народным представлениям, характеризуется тем, что их ячейки при пересечении образуют подобие креста, в отличие от сот водяного, которые тот опускает в улей пчеловода, не принесшего ему жертву. В последних ячейки, расположенные одна за другой, образуют общую трубку. Кроме того, мед от пчел, которых напускает водяной, считается плохим на вкус и не очень сладким.
В традиционной культуре образ пчелы нередко имеет эротическую символику. Так, например, во вьюнишных песнях ярые пчелы являются элементом образа дерева «с тремя угодами»: Уж как первая угода — Соловей гнезда вьет , Соловей гнезда вьет, Малых детонек взведет. Как вторая угода — Белояры пчелы, Белояры пчелы Сладкий мед несли, Сладкий мед несли Ко вьюнцу-молодцу, Ко вьюнцу-молодцу Со обручной со своей. <…> Ох, уж как третья угода — Есть тесовая кровать, Ножки точеные, Позолоченные. Ох, на кроватке тесовой Лежит перина пухова, Ох, на перине пуховой Лежит подушка парчева, Ох, на подушке парчевой Лежит вьюнец-молодец, Ох, вьюнец-молодец Со обручной со своей Очевидно, что приношение пчелами меда символизирует сближение «вьюнца» с его «обручной». Показательно в этом плане традиционное название первого месяца супружества — «медовый месяц».
У белорусов сон молодой женщины о пчелином укусе предвещает ей беременность.
С эротической символикой пчел связан полесский свадебный обычай, согласно которому отец жениха в случае «честности» невесты выдирал соты с медом вульях пчел своего дома и в первую очередь угощал медом родителей невесты. В этой же связи следует отметить, что постоянный в фольклорных текстах эпитет пчел — «ярые» — является словом с тем же корнем, что и имя славянского божества весеннего плодородия Ярилы.
В мифопоэтических представлениях и текстах пчела выполняет роль посредника, что объясняется представлениями о ее «иностороннем» происхождении. В веснянках, как уже упоминалось выше, пчела приносит из-за моря ключи для отмыкания весны.
Довольно отчетливо посредничество пчелы между мирами проявляется и в толкованиях снов. Так, в Краснодарском крае считали, что если во сне приснятся пчелы, то кто-то должен умереть.
Отмеченные представления о пчеле — непорочность, созидательность, мудрость, идеальность и, следовательно, божественность, а также ее посредничество — обусловливают соответствующие характеристики и символическое значение в традиционной культуре продуктов ее труда — воска и меда. Отсюда также широкое применение их в обрядовой сфере. Воск, например, нередко выполнял функцию посредника в практике гаданий. Во время Святок растопленный воск выливали в воду и по застывшему изображению судили о будущем. После крещения ребенка гадали о его судьбе, для чего закатывали в воск его волосы и бросали в воду, при этом смотрели: если воск утонет, то считали, что жизнь ребенка будет недолгой.
Гадание с воском использовалось и в пчеловодческой практике: «Когда на пасеке какое-нибудь несчастье, то можно узнать виновника его. Для этого берут из поврежденных ульев воску и растопленный воск льют в воду. Выльется либо сам виновник, либо какая-нибудь вещь, по которой можно его узнать»; чтобы наказать виновного, «лепят из воску куклу, пишут на ней имя человека и кладут под престол на сорок дней или поминают за упокой сорок обеден. Оригиналу воскового изображения тогда будет так тошно, что он сам придет и покается во всем».
Общеизвестно также широкое использование огарков венчальных, четверговых, пасхальных свечей как продуцирующих и лечебных средств в различных обрядах и критических ситуациях.
Большое значение в обрядовой практике принадлежало и меду. Его употребляли в чистом виде, а также в составе ритуальных блюд и напитков. На особую значимость меда указывает то, что блюда из него подавали в начале или в конце обрядового застолья. Ярким примером этого может служить кутья, вкушаемая прежде других блюд в рождественский сочельник и на поминках.
Украинцы называли пчелу ‘святой‘ и в свадебных песнях невеста сравнивается с медом. В тверской свадебной традиции по приезде молодых от венца им сразу же подавали чистый мед, который они ели из одной ложки. «Разгонным» блюдом в свадебных застольях считались блины с дыркой посередине, куда наливали мед.
Последним блюдом поминального стола являлась медовая сыта — разбавленный водой мед. Как акт «кормления» и общения с предками осмыслялся обряд поливания могил медом, приуроченный к дням Пасхальной и Фоминой недель.
В свете рассмотренных представлений о пчеле и меде закономерно закрепление за последними символики богатства и благополучия. Так, «в старину невесте, отправляющейся в церковь, клали в карман денег, кусок хлеба и сот. Чтобы богато и сладко жилось»
Что же касается создательницы меда, то можно вспомнить поверье о том, что пчелиный рой, залетевший в чужой двор, сулит хозяину этого дома счастье. Покровителем пчел считался водяной. Повсеместно известен обычай ставить пасеку у реки. В ночь на Преображение Господне некоторые пчеловоды приносили водяному жертву — бросали в пруд или болото свежий мед и воск, понемногу из каждого улья, топили в мешке первый рой или свой лучший улей. В награду, согласно поверьям, водяной оберегал пчел. Роль водяного как покровителя пчел унаследовали русские святые Зосима и Савватий. Они же считались покровителями пчеловодов. В дни памяти этих святых (17/30 апреля и 27 сентября/10 октября) пасечник вынимал соты из улья и в полночь погружал мед в воду, произнося специальный заговор с обращением к ним, чтобы обеспечить хороший принос меда в следующем сезоне. На Благовещенье, в Вербное воскресенье или на Пасху пчеловоды высекали на пасеке огонь из «громовой стрелки» и зажигали им ладан для окуривания ульев и свечу перед иконой Зосимы и Савватия.
Пчеловодство являлось довольно замкнутой «профессиональной» сферой деятельности крестьян, соотносимой с колдовством или знахарством. По представлениям народа, пчеловоды обладали особым магическим знанием, включающим владение приемами обхождения с пчелами, заговорное мастерство, следование обычаям и соблюдение запретов. Поскольку пчелы, согласно поверьям, ниспосланы человеку Богом, то лучшим способом их приобретения считался самостоятельный прилет роя к хозяину, случайная его находка или получение в дар, особенно от незнакомого человека. В народе верили, что пчелы не любят скупых и ведутся только у щедрых людей.
Для обеспечения благополучия в ведении пчел существовал обычай весь первый воск, а также часть ежегодно получаемого воска безвозмездно отдавать в церковь. Чтобы рои не улетали, пчеловоды старались соблюдать запреты: «ни с кем не вздорить, не пить вина и не спать с женой». Существовал также запрет продавать пчел: крестьяне твердо верили, что пчел можно только дарить. В противном случае, как полагали, пчелы переведутся. Поэтому обычно продавали какой-нибудь пустяковый предмет, а «в придачу» давали пчел. Если продажа пчел расценивалась как неблаговидное, богопротивное дело, то кража их считалась особо тяжким грехом. По представлениям белорусов, пчелы сближают пасечников, причем это сближение имеет характер духовного родства
У славянских народов пчела — насекомое, пользующееся особым почитанием. Пчелу воспринимали как Божью тварь, пчёлы самим своим происхождением обязаны Богу, в отличие от шмелей, шершней или ос, которых сотворил соперничавший с Богом дьявол. И иногда в поверьях жизнь на земле ставится в зависимость от существования пчел: когда все пчелы изведутся, наступит конец света. В этиологических легендах о пчелах нередко звучит мотив соперничества Бога и дьявола. Так, севернорусская легенда повествует о том, что дьявол, желая сотворить таких же пчел, каких создал Бог, сделал земляных пчел — шмелей, мед которых ни в коем случае нельзя употреблять в пищу.
По народным представлениям, пчёлы водятся только у добрых людей, а злых не любят. Они обладают способностью сплачивать людей, связывать их духовным родством. Белорусы верят, что пчёлы сближают добрых людей. Общие пчёлы у двух разных хозяев соединяют их братскими узами — белоруская сябрына. Такие пчёлы хорошо роятся и дают много меда и воска. Братские отношения (своего рода духовное родство) между хозяевами возникают в том случае, когда от одного из них рой опустится в улей другого или когда на свадьбе новобрачным родители дарят половину своих пчёл. Духовное родство, основанное на совместном владении пчёлами, рассматривается как священное, данное самим Богом. Роль пчёл в сближении людей проявляется у белорусов также в старинном обычае изготовлять общую для односельчан братскую свечу, которая хранится поочередно у всех жителей деревни. Близкий по смыслу обычай известен и в польском Поморье: если один из двух соседей, имеющих пчёл, умрет, то другой должен пойти к его пчёлам, постучать палочкой по ульям и три раза сказать им: «Пчелки, ваш хозяин умер». Тогда пчёлы останутся на своем месте и не улетят в другое.
Народная традиция наделяет пчёл не только чистотой и святостью, но также девственностью и безбрачием. В заговорах ее называют «девицей-пчелицей». Согласно легенде, пчелами стали слезы прекрасной девы, сидевшей на камне посреди моря.
В сказках пчела хитростью избегает свадьбы со шмелем: откладывает ее на осень, когда отощавший шмель умирает. Мотив непорочного зачатия встречается в сербских поверьях о пчёлах. Считается, что самим Богом установлено размножение пчёл без спаривания: пчелиная матка просто откладывает яйца, из которых появляются на свет пчёлы
Пчеловоды отмечали также день Игнатия Богоносца, который христиане связывали с началом родовых мук Богородицы.
Известна сербская легенда о происхождении пчёл из слез матери, которая оплакивала загубленного, а потом воскресшего сына. Здесь образ матери представляет собой прямую аналогию образу Богоматери. Соотнесенность пчелиной матки с Божьей матерью видна и в их языковых наименованиях: матка и Матерь. Царская символика роднит ее с Царицей Небесной: в украинской молитве к пчелиной матке обращаются «царица-матка», а в русской легенде в пчелиную матку Бог превращает царицу рогатых людей, живших некогда на земле. В заговорах пчелиную матку называют, как Богородицу, Марией. Культ Богородицы присутствует в пчеловодческих обрядах. Богородице приписывают занятие пчеловодством и считают ее покровительницей пчёл и их владельцев. На Успение Богородицы для хорошего приплода пчёл в церкви угощают освященным медом. Пчеловоды молятся о пчёлах, возложив свечу на икону Богородицы, обращаются к пчёлам с богородичной молитвой. Сходная символика пчёл имеется и в западноевропейской традиции, где пчёлы и ульи символизируют Деву Марию как источник всяческой сладости.
В русской сказке говорится о девушке, которая обмазывает себя медом и облепляет себя перьями.
В одной из обнаруженных в конце XIX века в Казанской губернии рукописных книг, которые обычно передавались от одного пчеловода к другому, отмечены следующие категории людей и явления, которые «пчела ненавидит»: «Ненавижу воеводу распаливого, мужа ленивого, жену сонливу, от врага лукавого девицу, язык страмноглаголив, душу погубляя».
В разных славянских зонах известны поверья о душе в облике пчелы. Например, в Болгарии в Духов день молящиеся слушают, как жужжат пчёлы, считая, что это души их умерших близких. С этими представлениями связана и роль пчёл как предвестниц смерти в толкованиях снов.
В качестве литовского эквивалента Зосимы выступает Бубилас. В текстах (песен, заговоров) с Пчелой связываются Егорий и Илья (которые так или иначе являются трансформациями громовержца), а также огонь и вода, стихии орудия громовержца.
Подобная связь Пчелы (с громовержцем Юпитером) обнаруживается и в римской традиции. Сравним потопление первого роя Пчел в воде, рождение Пчел из воды, от водяного (ср. историю аркадского пастуха Аристея, сына водяной нимфы Кирены и внука реки Пенея или — по другой версии — Урана и Геи, отождествлявшегося с Зевсом или Аполлоном и ведавшего охраной Пчел), жертвоприношение Пчел водяному и т. п. ( Пчелы, носящие Деметре чистую воду из святого источника), мотив зажигания Пчелами монастыря с последующим заливанием пожара ( представление румын о том, что пожар, возникший от молнии Ильи, можно потушить только водой, смешанной с мёдом, или самим мёдом, освящённым в Ильин день).
Пчелы участвует в космогонических мифах и преданиях, выступая на стороне бога и против злого духа. В богомильской бинарной легенде сочетаются мотивы Пчел, стрелы, свадьбы солнца на фоне поединка бога и дьявола.
В одной румынской космогонической легенде Пчелу частично поражает сатана (отчего у Пчел на теле есть тонкий разрез). Но чаще именно Пчела жалит противника бога. Сниженный вариант этого мотива представлен в животной сказке, например о козе лупленой, которая забралась в избу, выжив из неё зайца, и никого туда не пускала, пока её не ужалила Пчела (Афанасьев, .№ 62).
Для этой схемы возможно предположение о том, что громовержец с помощью Пчел вызывал животное (козу), воплощающее плодородие. В этом случае получает объяснение непосредственное предшествование пчелиного праздника первому весеннему празднику плодородия (Егорьев день, ярильский праздник и т. п.).В русских веснянках Пчела появляется в контекстах («… Ты замкни зимоньку…, отомкни летечко…, лето хлебородное»), что и другие символы весны — жаворонок, кулик, Мати Пречистая.
Кабардинцам Пятница была известна как покровительница посевов и пчеловодства.
ИУДАИЗМ, ХРИСТИАНСТВО и ИСЛАМ
Библейское выражение ‘земля, сочащаяся молоком и медом‘, связано с тем, что молоко и мед считались атрибутами богини, обеспечивающей плодородие. Библия / Ветхий Завет Пчела — атрибут пророков. «Пчела» — имя пророчицы Деворы — др.евр. букв.»говорящая», «жужжащая». Её «Песнь» в Книге Судей (5:1—32) считается самым древним фрагментом Библии.
В религии народов мира образ медоносного насекомого подвергся идеализации, причем зачастую пчеле по недоразумению приписывали несвойственные ей качества. Так, некоторые народы, ошибочно принимавшие ее зимнюю спячку за смерть, изображали пчелу на нaдгpoбиях как эмблему воскрешения. Христиане тоже впали в подобного рода заблуждение: полагая, что пчела размножается неким целомудренным образом, они сделали ее символом непорочногo зачатия и эмблемой безгрешной Девы Марии.
С представлениями о сексуальной невинности пчёл связано поверье, что если девушка пройдет вблизи роящихся пчел и не понесет никакого ущерба, то она невинна — хотя бы даже рядом с ней находился мужчина, с которым она провела ночь рядом…И не только в греко-римской традиции. В Англии даже считалось, что если пчелы устраивают улей на крыше дома, значит, дочери хозяина не выйдут замуж.
Нельзя не отметить, что первый из трех праздников, посвященных Иисусу Христу отмечаемых православными летом — Происхождение честных древ Животворящего Креста Господня (1(14) августа) в народе называют — Медовый Спас, потому что в этот период на пасеках соты уже наливаются медом и начинается сбор медового урожая, а что есть мед, как не дар Божий. Поэтому и принято в этот день принести мед в церковь для освящения, чтобы поблагодарить Бога за его милость и благодать, и в свою очередь быть щедрыми и помогать тем, кого в этот период застигла нужда, поэтому после обряда освящения медом угощают нищих и всех нуждающихся.
В средневековых бестиариях описаны «искусность и грация сотовой конструкции, равномерные шестиугольники ячеек, которые они (пчелы) ограничивают твердым воском и заполняют медом, который вытекает из росы и который они приносят от цветов… Мед идет на пользу в абсолютно равной степени как королям, так и обычным людям. Он служит не только для наслаждения, но и для здоровья, сладок для нёба и целебен для ран. Поэтому хотя пчела и слабосильна, зато она сильна мощью мудрости и любовью добродетели».Унтеркирхер
Образцовой считались усердие, неутомимость и трудолюбие пчелы в работе для своего сообщества, что сделало пчелу (пчелиный рой) образом Церкви, сплоченной религиозной общины, упорядоченного и благочестивого сообщества, «которое производит отпрысков своих, наслаждается будущим поколением и, все же, сохраняет свою непорочность» (Эксултет Ролл). Св. Амвросий сравнивал церковь с ульем, а благочестивых прихожан с пчелами, неустанно собиравшими со всех цветов самое лучшее, пугавшимися дыма высокомерия и преданными своему улью.
Пчелу идеализировали многие отцы христианской церкви. Знаменитый проповедник Бернар Клервоский, например, усматривал в ней воплощение Святого Духа. Наконец, с пчелой в христианстве тесно связан и образ сaмoгo Спасителя: ее мед ассоциировался с благодатью Христа, а жало — с его страданиями.
В христианстве благодаря своему трудолюбию, пчела стала символом деятельности, прилежания, трудолюбия, порядка и религиозного красноречия. О святых, прославившихся своими речами, таких как св. Амвросий и св. Иоанн Златоуст, говорится, что их слова были сладкими, как мед. Св. Амвросий сравнивал церковь с ульем, а христианина — с пчелой, которая неустанно трудится и остается преданной своему улью. Улей, таким образом, является символом сплоченной религиозной общины и означает упорядоченное и благочестивое сообщество. Пчела, которая, как считается, никогда не спит, символизирует у христиан рвение и бдительность. Летающая в воздухе пчела — это душа, вступающая в Царство Небесное. Представление о том, что пчелы живут лишь ароматом цветов, сделало их символом чистоты и воздержанности.
В голубом масонстве пчела является символом трудолюбия. Братьев ордена иногда уподобляли этим усердным насекомым, а масонскую ложу — улью, где постоянно кипит их неустанная работа.
Некоторые авторы древности (Люциус Колумелла и Аэлианус Тацит: I—II века н. э.) утверждали, что пчелы располагают даром узнавания людей нечестных, подлых, считают их врагами и жалят без всякого сострадания.
В мусульманской религии меду отведено особенное значение, как лучшему лекарственному средству. Пророк Мухаммад говорил: «Будьте особенно внимательны к двум лекарствам: меду и Корану». Мед, как очищающее, оздоравливающее и наполняющее силой средство лечит организм , а Коран — источник духовной пищи и исцеления. Меду посвящена целая сура Корана, которая в переводе называется «Пчела». «И внушил Господь пчеле [Своим повелением заложил в ее естестве]: «Строй себе дома в горах, в деревьях и живи в том, что построят тебе [люди, например в улье]. Затем питайся от всех плодов [растений] и следуй путями Господа твоего, которые подчинены тебе и покорны [к примеру, сколь далеко от своего жилища ни удалилась бы, обратный путь найдешь]».
Из ее нутра выходит питье разных цветов, в нем — исцеление для людей. Поистине, в этом — знамение для думающих».(16:68, 69) Пророк Мухаммад говорил: «Целительная сила [находится] в трех вещах: в глотке [питье] меда, в надрезе пиявки (кровопускании) и прижигании. Но я запрещаю своим последователям использовать прижигание»
То есть из всего вышесказанного можно сделать выводы, что в мусульманской религии меду отведена не столько символическая роль, как совершенно практическая, удовлетворяющая физические потребности человека, то есть мед представлен, как еда, сладость и в то же время лекарственное средство, обладающее целительной силой.
Пчёлы «помогают цветам цвести, практикуются в полезных вещах, работают днем, не подбирают еды, собранной другими, не любят грязь и плохие запахи, и подчиняются своему повелителю. Они не любят темноты и нескромности, облаков сомнений, бури возмущения, запаха запрещенного, воды излишества, огня похоти».Ибн аль-Атир
Опосредованным образом полезные продукты жизнедеятельности пчелы cдeлали ее также эмблемой красноречия (по аналогии с медоточивыми речами) и просвещения (из-за воска, идущего на изготовление свечи).
Отдельным важнейшим символическим значением выдающиеся умы средневековья (Н. Макиавелли, У. Шекспир и др.) наделяли пчелиный улей, усматривая в нем яркую аллегорию на современное им феодальное государство, где пчелиная матка олицетворяет властную королеву, рабочие пчелы выступают в роли трудолюбивых крестьян, а трутни изображают паразитирующих на крестьянском труде бездельников-дворян.
Миф австралийских племён вирадьюри и вонгабои, приведённый Мэтью, говорит, что великий отец Байаме вышел в странствие в поисках дикого меда вслед за пчелой, к ноге которой он привязал птичье перо.
Согласно преданиям южноамериканских индейцев кайнганг, пчёлы даны человеку культурным героем «в готовом виде».
Юкатекское слово киб буквально означает «воск», и, как рассказывает нам «Чилам-Балам из Чумайеля», в этот день зажег первую свечу; так засиял во тьме первый свет.
Хотя свечи являются важной принадлежностью современного майянского ритуала, в доколумбовы времена майя свечей не знали; манускрипт из Чумайеля, из которого процитирован отрывок, написан во времена испанского завоевания, и свечи — это дань христианским, а не дошедшим с древних времен аборигенным традициям. Тем не менее между воском и днем Киб, или Грифом, действительно существует древняя связь. Под воском, который обозначается словом киб, в доколумбовы времена понимался пчелиный воск. Юкатекские майя признавали четыре божественные фигуры, поддерживавшие четыре угла мира, — это очередная вариация важнейшего символа Четырех Направлении времени. Эти фигуры назывались Бакабс и внешне напоминали четырех гигантских пчел. Их головы украшали раковины, которые являются идеограммой дня-знака Киб. Панцирь раковины из-за своей спиралевидной формы символизировал возникновение и возрождение; как спирали в искусстве анасази и хопи, он рассказывал историю о выходе человека из ранних миров, а также описывал целостный процесс смерти и возрождения, который происходит в душе человека вечно.
Кроме того, раковина связана с Преисподней, местом, откуда пришла человеческая раса и куда мы должны вернуться, если хотим пережить процесс смерти и возрождения. По мнению майя, духи умерших иногда могут возвращаться в виде бабочек иди пчел. Мы можем считать Гриф днем-знаком тех ушедших душ, которые возвращаются к нам в виде роя бабочек или пчелиного роя. Те, кто бывал в Юкатане, помнят, как тамошние кладбища буквально кишат бабочками.
Ацтеки признавали четырех носителей мира, так называемых цицимиме, которые считались душами женщин, умерших при родах. Эти души в разные несчастливые календарные дни спускаются на землю, чтобы наслать на мир смерть и болезни. В таком случае не удивительно, что ацтеки отдали этот день-знак грифу, который опускается с небес вниз, чтобы питаться падалью.
Но гриф, который кормится падалью, является «чистильщиком», устраняя гниющие остатки прошлого (в 30-е годы грифы находились под защитой властей в мексиканском городе Веракрус, потому что весьма эффективно очищали городские улицы). Спиралевидные раковины, надетые на головы четырех Бакабсов, намекают на очистительную функцию этого дня-знака; в конце концов, спираль — это символ вечного возникновения и возрождения. Ацтеки — а до них, возможно, и толтеки — подчеркивали важное значение покаяния в грехах. Считалось, что когда человек кается в грехах, их «пожирает» Тласольтеотль, богиня секса и колдовства, также известная под именем Пожиратедьницы Грязи (имелась в виду ее роль как великой исповедницы и искупительницы). Эта свирепая богиня, — напоминающая о разрушительных женских божествах в индуизме и буддийском тантризме, — была покровительницей ведьм и колдунов, а ее сексуальность проявлялась как неистовая, безудержная сила. (День-знак Киб иногда назывался Совой — на американском Юго-Западе верили, что ведьмы, или брухас, принимают облик сов.) Именно ей умирающие ацтеки признавались в своих грехах, — их карма (или грязь) пожиралась этой богиней, которая таким образом искупала грехи. Поэтому ацтеки отдавали дань уважения преображающей силе тьмы -в конце концов, даже богиня со сходными функциями Дурга-Кали из пантеона индуизма могла проявляться не только как отвратительная танцовщица, украшенная отрубленными головами, но и как прекрасная Божественная Мать вселенной. Гриф — это день-знак, в который прощаются и рассеиваются остатки наших кармических грехов.
(по книге К. Джонсона «Мудрость Ягуара»)(https://misteli.wordpress.com/2013/03/25/16-kib/)В военном деле античности и Средневековья пчелы довольно часто использовались в качестве живого оружия. Один из наиболее ярких примеров переносит нас в романтическую эпоху Крестовых походов. Во время Третьего Kpecтoвoгo похода отряды иерусалимских, французских, английских, датских и фламандских крестоносцев почти два года безуспешно осаждали сарацинскую крепость Аккру на побережье Сирии. Положение изменилось, когда летом 1191 года в лагерь кpecтоносцев под Аккрой прибыл прославленный английский король Ричард Львиное Сердце, поражавший воображение современников своей громадной физической силой, безрассудной отвагой и безудержной фантазией. Перед решающим штурмом Аккры по приказу Ричарда кaтапульты забросили в крепость сотни пчелиных ульев. Когда рыцари пошли на приступ, мусульманам было не до них: под жалами обезумевших пчел сарацины в панике разбежались, а защищенные латами крестоносцы могли не опасаться мeсти разъяренных насекомых. Так пчелы помогли христианскому воинству овладеть сильнейшей цитаделью в Сирии.
Золотая пчела — личная эмблема французскоrо короля Хильперика (539-596) и великого Наполеона Бонапарта. В 1804 rоду, во время коронации Наполеона, его пурпурная императорская мантия была расшита золотыми пчелами.
.
Крест как символ земли:
1,2- Малая Азия, 7 тыс. до х. э.;
3,4- Малая Азия, 6 тыс. до х. э.;
5- Молдавия, 2 тыс. до х. э.с
Признак множественности символически соотносит пчёл со звездами, снегом, каплями дождя, слезами, искрами огня, песком и т. п.:
Пчелиные приметы :
много звезд на небе в рождественскую ночь сулит много пчёл летом;
в некоторых загадках звезды загадываются через пчел;
вьющиеся возле улья пчёлы уподобляются метели;
сон о роящихся пчёлах толкуется как предвестье снега, дождя, слез или пожара;
искры огня символизируют пчёл в крещенском гадании — куда полетят искры, оттуда весной прилетят пчёлы;
обилие искр от бадняка предвещает обилие пчёл;
во время первого весеннего грома сыплют перед ульями песок, чтобы они наполнились пчёлами, и т. д.
Мед нашел упоминание и в священных книгах других религий. Так, например, в иудаизме мед является кошерным продуктом, правда пчелы таковыми не являются.
С удовольствием и благодарностью добавляю )
‘Постоянно обнаруживаемая связь пчелы с божеством женского пола может свидетельствовать о пчеловодстве как преимущественно женском занятии на первоначальных и последующих ранних этапах домашнего пчеловодства’.
В некоторых дошедших до нас архаичных формулировках отражено мифологическое представление о связи молока и меда.
Так, в Эдде говорится, что умершие пьют мед и молоко.
Магия
Пчела без головы, как и лягушка без головы, отводит дурной глаз.
Гадания
В Древней Греции появление пчелы означало скорый приход незнакомца.
У римлян рой пчел означал несчастье.
В гадании по снам:
увидевший во сне пчелу должен вскоре умереть;
если пчела залетит мертвому в рот, он снова оживет;
результативная работа;
мертвая пчела — к потере денег, хлопотам.
Пчела в геральдике
В геральдике особенно часты образы пчелы и цветка, пчелиной матки, пчелиного роя, пчёл и мёда и т. п. В светском представлении — символ королевской власти.
Французский герб с лилиями происходит предположительно от стилизованного изображения пчелы Хильдерика I — франкского короля из династии Меровингов (457—481). В период правления Наполеона I Бонапарта пчела занимает место лилии в реформированной геральдической системе Империи.
Пчела присутствует в гербах: на гербе корсиканской семьи Буонапарте, как символ любви к порядку и прилежания , на гербе рода Барберини (Рим). штата Юта (США) — пчелиный рой.
Семья Барберини обладала собственным гербом, который содержал в себе три пчелы на синем фоне рядом с папской тиарой и ключами Святого Петра. Это совсем не случайность, что многие папы и другие известные личности прибегают к использованию различных символов, чтобы выразить свою позицию и подчеркнуть свои собственные намерения и идеалы. Пчела является символом трудолюбия, самоотверженности и красноречия. Святой Амвросий и Святой Бернард Клервоский, как знатоки и распространители Священного Писания, были непосредственно связаны с этим символом и агиографические тексты часто находятся в центре эпизодов, среди которых главными героями являются пчелы.
ЭМБЛЕМАТИКА
Пчёлы. Прилежные пчелки находят цветочный сок, Поэтому полно меда их восковое королевство;Следовательно, там, где единение может связывать между собой сердца, Одновременно процветает польза и цветет сладкий плод
Хохберг, 1675 г.
Пчелиный рой — атрибут аллегории Надежды.
Пчела на розе :Я похищаю твою сладость, не причиняя вреда.
Символ правильного отношения к тому, чем мы пользуемся, — ученый читает книгу, извлекая из нее полезное для себя знание, не нанося ей какого-либо ущерба.
Пчелы, летающие над цветочной грядкой : Здесь мы собираем сладости.
Символ времени, употребленного с пользой. «Беззаботная бабочка порхает на своих разноцветных крылышках и потихоньку наслаждается необыкновенными удовольствиями, которые только может найти. Занятый своим нечестивым и черным делом угрюмый паук готовит свои коварные тенета, направленные на разрушение и убийство, или умудряется вытягивать яд даже из самых полезных и благодатных растений. В это же самое время трезвая и трудолюбивая семья мудро использует это время, стараясь получше обеспечить своё будущее и собирать обильные припасы целительных сокровищ. И нам следовало бы побеспокоиться о том, чтобы собрать драгоценные сладости и изысканные сокровища».
Пчелиный рой: Мы следуем за лидером. Символ любви и подчинения. Об этом Шекспир писал:
«Не сомневайся в нас.
Пойдем туда, куда нас поведешь,
Как пчелы, жалящие в жаркий летний день,
Ведомые вождем на сладкие луга».
Пчела над газоном с большим количеством цветов :Я выбираю только самые лучшие.
Символ хорошего ученого, который, подобно пчеле в саду, изобилующем цветами, выбирает из великого множества книг только те, которые содержат самые изысканные яства и наивысшие услады. Человек, собирающий и извлекающий на свет божий эти сокровенные богатства, обогащает себя, не обедняя других.
Летящая пчела : Добродетель и милосердие.
«Король должен быть для своих подданных тем же, чем является пчелиная матка для роя пчел. Он должен превосходить всех как по своим физическим данным, так и по уму. Кроме того, пчелиная матка не имеет жала, а если и имеет, то не торопится его использовать. Подобно этому, доброму королю не пристало торопиться с наказаниями своих подданных, а находить удовольствие в проявлении милосердия».
Пчела. Символ означает необычайно трудолюбивого ремесленника. Ей чужда праздность — она с необыкновенным усердием выполняет свою приятную работу.
Пчелиный улей : Учись у нас. «… пчелиный улей, как некая школа, куда следовало бы направить на обучение многих из представителей рода человеческого. Благоразумие, трудолюбие, любовь к ближнему, стремление трудиться для общественного блага, экономия, чистота и опрятность, умеренность — все это достоинства и добродетели, которыми в изобилии обладают пчелы. Иными словами, они нам преподают урок по этим моральным дисциплинам».
Пчела : Ей претит все, что сгнило и воняет. Символ «доброго и благочестивого христианина, который, подобно пчеле, избегает прикосновения к чему бы то ни было грязному и неопрятному и живет трезво и умеренно. Кроме того, пчела — большая любительница сладкого и привыкла пить только из самых чистых источникотв. Так же и благочестивый христианин должен избегать всяческого порока, беречься от придуманных человеком законов, а принимать Слово Божие только лишь из первоисточника».
Пчелиный улей : «Мы приносим в улей мед, И другие благоденствуют от наших трудов».
Пословица — одни охотятся на дичь, а другие её едят.
Улей с пчелами: Где пчелы там и мед. «…трудолюбивая рука приносит богатство.»
Пчела: Своим мёдом она излечивает раны, которые сама наносит., «… целительная сладость Благодати, пролившаяся на сердечную рану, сделанную чьим-то наказующим жалом, является единственным лекарством для ран, нанесенных угрызениями совести.»
Пчела, подлетающая к лилии: Ваша сладость очаровывает. Символ «сладости мира сего, который слишком часто соблазняет нас, что налагает слишком тяжкий груз, из-за которого мы оказываемся не в силах взлететь высоко к небесам.»
«Запрещено подносить в дар Господу мёд, который считается символом плотских удовольствий.»
Пословицы:
«Вот что всем светом правит — пчела, теленок и гусь…» — имеются в виду: восковая печать, пергамент и гусиное перо.
«Пчела из цветов мед высасывает, а оса — яд».
Ариель говорит: «отправлюсь с пчелами цветы высасывать!» — связь с колдовством .У. Шекспир «Буря»
«Небо органам людским дало разные функции и каждый обязан делать то, что ему положено, и их послушность связана с целым, ради которого эти органы существуют. Так слаженно трудятся пчелы, которые по приказу Природы учат порядку человеческие царства и королевства». У. Шекспир «Король ГенрихV»
Источник: Дж. Купер. Энциклопедия символов
https://www.kupi-uley.ru/med_v_religii.php
https://sites.google.com/site/kokorinva/Home/p/pcela
Дни с 19-го (2 октября) по 27-е сентября (10 октября) слывут во многих местах Святой Руси «пчелиной девятиною». На одной грани этого девятидневия стоит в народной памяти светлый облик преподобного основателя Соловецкой обители, св. пустынника Зосимы, чествуемого Православной Церковью, кроме того, и весною — 17-го апреля, — а на другом рубеже красуется его преподобный сподвижник Савватий. Оба названных святых Русской Земли считаются в народе пчелохранителями-пчеловодами. Благоговейное воспоминание о них слилось в народном представлении в один нераздельный образ «Зосимы-Саватия», вот уже несколько веков привлекающий на студеное Белое море в основанный преподобными монастырь-«пчельник» несметные тысячи богомольцев. Наш пахарь-народ был пчеловодом с древнейших времен своего существования. Но русское пчеловодство сосредоточивалось раньше только в юго-западном углу светлорусского простора, откуда мед и воск шли Днепром даже и за море еще в ту стародавнюю пору, когда пчела-работница ютилась в бортях-дуплах и была в диком состоянии (до XIV века). В старину выплачивались медом-воском даже всякие дани, подати и налоги, — наравне с пушниной и хлебным зерном. Меда ставленые-сыченые еще до Красна-Солнышка — князя-Владимира были любимым охмеляющим напитком любящей «веселие» Руси; в приготовлении их наши отдаленнейшие предки достигли высокой степени совершенства и не знали себе соперников в разноязычной семье других народов. Со времени просвещения Руси Тихим Светом правой веры Христовой пчела, доставляющая не только пьяный-сладкий мед, но и воск — «Богу на свечку», стала слыть «Божьей угодницею», продолжая обитать-плодиться все еще в своих лесных бортях.
Святые Зосима и Савватий71) [71) Св. Зосима, по словам жития его, был родом из вотчины Господина Великого Новгорода; он увидел свет белый в селении Толвуе, на берегу Онежского озера. Сначала подвизался он на Сумском поморье, где и встретился с иноком Германом, поведавшим ему о жившем на Соловках пустыннике Савватий, который пред своей кончиною (в 1435 году на реке Выге, в деревне Сороке) переселился с моря на материк. Преподобный, пленясь рассказом инока о соловецком пустынножительстве, «возревновал о Господе» и (в 1436 году) удалился вместе с Германом на освященный подвижничеством своего предшественника остров. Сюда, к тесной келий пустынножителей, слава о которых не замедлила распространиться по всему поморью, начали стекаться жаждущие душеспасительного труда ученики. Был сооружен деревянный храм Божий, возник убогий монастырь. Игуменом последнего был избран св. Зосима. В 1465-м году в новую обитель перенесены были честныя мощи первого соловецкого подвижника. Кончина преподобного Зосимы последовала в том же году], в средние годы XV-гo столетия подвизавшиеся во славу Божию на дальнем севере, первые — по преданию — научили русский народ более или менее правильному пчелиному хозяйству, не только устроив на Руси пасеки-пчельники, но даже занеся «пчелу» на обвеянный бурями пустынный остров, покоящийся в студеных волнах Белого моря, на многие сотни верст южнее берегов которого никто до той поры и слыхом не слыхал о пчеловодстве. «Божественный пчельник», основанный почившим угодником Божиим, неустанно продолжает с тех пор, разрастаясь и укрепляясь, возносить из волн Белого моря студеного немолчную хвалу Живоначальной Троице.
«Святая двоица — Зосима-Савватий» — в великом почитании не только на северном поморье, но и по всей народной Руси, от моря до моря. Всюду, — не только, где стоит хоть один пчелиный улей, но где теплится перед божницею хотя одна свеча «воска яраго», — повсеместно благоговейно поминаются родные Русской Земле имена святых угодников Божиих, покровителей пчелы, оберегающих — кроме того — своею крепкой защитою и всех плавающих по северным водам, омывающим место их земного подвижничества о Христе. Почти на каждом пчельнике можно найти икону соловецких подвижников. Ни один пчеловод не начнет никакого важного дела в своем пчелином хозяйстве без обращенной к ним молитвы. Благочестивая старина советует служить дважды в году на пчельниках молебны Зосиме-Савватию: по весне, когда ульи выносятся из омшеника на вольный воздух, и осенью — в один из дней пчелиной девятины, заставляющей убирать пчелу на зимний покой, в теплый уют. «Милостивый Спас всяку душу спасает, Зосима-Савватий пчелу бережет!» — говорят пчеловоды: «Без Бога — ни до порога, а без Зосимы-Савватия — ни до улья!», «Что у пчелы в соту — то Зосима-Савватий дал!», «Пчела -Божья угодница, а и та Зосиме-Савватию свой молебен поет!», «Зосима-Савватий вместе с пчелой Богу свечку лепит, Пресвятой Троице дом строит!», «Зосима-Савватий цветы пчеле растит, в цвет меду наливает!». В таких и тому подобных словах определяет народ значение соловецкой двоицы для пчеловода, — приговаривая: «Ты мед-то ломать — ломай, да об Зосиме-Савватии вспоминай!», «Без Савватия-Зосимы — рой пролетит мимо (пчельника)!», «Рой роится — Зосима-Савватий веселится!» и т. д. Прибегая под щит заступничества соловецких покровителей пчелиного хозяйства, водящий пчелу пахарь твердо памятует вещее слово умудренных опытом предков, гласящее, что святая двоица — Зосима-Савватий — помогает только благочестивым, блюдущим отеческие заветы, людям. «Злому-неправедному лучше и не водить пчелы!» — говорят в посельской Руси, считающей пчеловодство делом угодным Богу, но одновременно с этим не советующей приступать к нему с загрязненной грехом душою. «У праведного — рой за роем роится, у грешного последняя пчела переводится!», «К доброй душе и чужая пчела роем прививается!», «Подходи к пчеле с кроткими словами, береги пчелу добрыми делами!», «Пчела на злого хозяина Богу жалуется!», «Доброго человека и пчела не жалит!», «Вору-грабителю — и от пчелы в соту одна горькая хлебина!» — можно услыхать от любого пчеляка-пасечника.
Божья угодница-работница — пчела — еще в глубокой древности, во времена, повитые мглистым туманом язычества, слыла наделенным нездешней силою насекомым. В старинных русских сказках звездная россыпь является «золотым роем пчел». Эти небесные пчелы ниспосылают на ширь-даль поднебесную медовые росы, собираемые из цветов их земными сестрами, лепящими соты. С этим преданием совпадает древнегреческое сказание о небесных пчелах, приносивших мед малютке-Зевесу.
Пчелиная мудрость всегда считалась не подлежащей никакому сомнению. «На что хитра гад-змея подколодная, а пчелка, Божья пташка, и ее перемудрит!» — говорят на Руси. По крылатому народному слову — «От пчелы ничто ни на земле, ни под землей не укроется: все она слышит, все-то видит, обо всем Богу говорит!», «Одной пчеле Бог с роду науку открыл!», «Пчела — ни девка, ни вдова, ни мужняя жена: детей водит, людей питает, дары Богу приносит!», «Нечему пчелу учить, сама всякого мужика научит!», «Для пчелы всяк урок легок!», «Родилась пчела — всю науку поняла!», «Мала-мала пчелка, а побольше великого знает!»
Пчела настолько свята в Божьем мире, среди созданных Творцом существ, что даже сам грозный Илья-пророк не может ударить громом-молоньей в пчелиный улей, хотя бы за ним укрывался нечистый дух. Ужаленный пчелою человек считается в народе погрешившим против Духа-Свята в этот день. Приблудный, залетевший на чужой двор, привившийся к чужому дому рой сулит его хозяину счастье. Если же такой рой залетит в подполье, — это считается еще более счастливым признаком: кто не станет всячески оберегать такое «счастье», падет на голову тому, как снег, беда неминучая. Убить пчелу — грех на шею навязать; украсть колоду с пчелами — святотатство. По старинному преданию, пчелы потому стали «пред Богом святы», что в то время, когда на Голгофе совершалось искупление племени-рода человеческого, они прилетали целым роем к распятому на кресте Сыну Божию и, выпивая кровавый пот, проступавший на Божественном челе, облегчали страдания Спасителя. Потому-то, по словам народной мудрости, «без пчелы (без восковых свеч) и обедню поп не служит». По словам другого народного сказа, пчелы жалили руки бичевавших Христа. Третье сказание рисует их разносящими «по всему белому свету христьянскому» первую весть о Светлом Воскресении Христовом.
В Поволжье лет двадцать тому назад еще ходило с пчельника на пчельник изустное повествование о том, как Бог Саваоф передал пчел под защиту святых Зосимы и Савватия. Долго жили пчелы, Божьи угодницы, — гласила народная молвь, — долго жили, не было у них среди святых Божиих своего покровителя. И нападала от этого на мудрое пчелиное царство всякая нечисть, мешая пчелам делать Божье дело. Собрались однажды на совет семьдесят семь цариц семидесяти семи богатейших городов пчелиных. «У всякого скота, у всякой животины, есть свои святые у подножия престола Господня», — сказала на этом совете мудрейшая изо всех семидесяти семи цариц, — «одна пчела живет-трудится на земле без святой зашиты на небесах!» Порешили семьдесят семь цариц семидесяти семи городов пчелиных полететь на небеса к престолу Господню. Полетели и взмолились ко Всевышнему. Дошла до слуха Божия жалоба-мольба семидесяти семи цариц, просивших о святом покровителе для своего пчелиного народа, трудящегося-подвизающегося во славу Господа Сил. Внимал Бог Саваоф царственным челобитчицам, внимал и сокрушался: некому было отдать под защиту пчелу — Божью угодницу. Услышал грозен Илья-пророк об этом и напомнил Господу о новопреставленных святых угодниках Его — преподобных Зосиме и Сав-ватии, соловецких подвижниках. И воссиял лик Господа Сил радо-стию великою: нашлись среди святых на лоне Его, не один, а двое покровителей-оберегателей Божьей работницы на Русской Земле. Воспели хвалу Богу Саваофу семидесятью семью голосами семьдесят семь цариц семидесяти городов царства пчелиного и полетели разносить по миру, по свету белому радостный благовест о святой двоице соловецкой — Зосиме-Савватии. «С той поры и взяла на свои рамена заботу-тяготу о пчеле святая двоица!» — договаривает сказание.
В простонародных пословицах и поговорках отводится значительное место оберегаемой Зосимою-Савватием Божьей работнице-угоднице. «Работящ, как пчела!», — говорит народ о неустанно трудящемся скопидоме. «И на себя, и на людей, и на Бога трудится!» — отзываются в народе о жадном на работу человеке. «Ни пчелы без жала, ни розы без шипов!» -приговаривает деревенщина-посельщина: «Не на себя пчела работает, на Бога!», «Скупые — ровно пчелы: мед собирают, а сами умирают!», «Лихих пчел подкур неймет, лихих глаз стыд не берет!» Относительно осторожной мудрости пчелиной замечают пчеловоды-краснословы: «И пчелка летит на красный цветок!», или: «На всякий цветок пчела садится, да не со всякого поноску берет!»
Загадки русского народа говорят о пчеле в таких иносказательных словах: «Сидит девица в темной темнице, вяжет узор — ни петлей, ни узлов!», «Сидят девушки во горенках, нижут бисером на ниточки!», «Во темной темнице красны девицы, без нитки, без спицы, вяжут вязеницы!», «В темнице девица бранину собирает, узор вышивает, — ни иглы, ни шелку!», «Точем скатерти браные, ставим яства сахарные — людям на потребу, Богу в угоду!», «В тесной избушке ткут холсты старушки!», «Летит птица крутоносенькая, несет тафту рудожелтенькую, еще та тафта ко Христу годна!», «Ни солдатка, ни вдова, ни замужняя жена: много деток уродила, Богу угодила!», «Летела птаха мимо Божьего страха: ах, мое дело на огне сгорело!», «Летит птичка-гоголек через Божий теремок, сама себе говорит: моя сила горит!» В Самарской губернии записаны Д. Н. Садовнико-вым и такие загадки о пчеле, как: «Маленькая собачка не лает, не бает, а больно кусает!», «Полон хлевец кургузых овец!», «Лежит кучка поросят, кто ни тронет — голосят!»
Мед-самотек, мед сотовой и мед-липец — любимое лакомство русского простолюдина; мед питейный — стоялый — любимый напиток. «Я сам там был», — говорят в народе о возбуждающем зависть пире, — «мед пил, по усам текло — в рот не попало: на душе пьяно и сытно стало!», «И мы видали, как бояре мед едали!», «Есть медок, да засечен в ледок!», «С медом и долото проглотишь: один с медом и лапоть съел!» — говорит любящая красное словцо деревня: «Воеводою быть — без меду не жить!», «Будь лишь мед — много мух нальнет!», «Лаком гость до меду, да пить ему воду!», «Покой пьет воду, а беспокой — мед!», «Терпи горе: пей мед!», «Отвага мед пьет и кандалы трет!», «Либо мед пить, либо биту быть!» и т. д. «Твоим бы медом да нам по губам!» — говорят бахвалящемуся пустослову, прибавляя-приговаривая: «Твоими бы устами да мед пить!», «С тобой говорить, что меду напиться!» Тому, кто, согласно с пословицей, на посуле — как на стуле, говорят: «Коли мед — так и ложку!», «У тебя одна рука в меду, а другая в патоке!», «Кинуло в пот: голова что мед, а язык — хоть выжми!», «Рад госпоже — что меду на ноже!», «Не летит пчела от меду, а летит от дыму!»
Народное песенное слово приписывает Божьей работнице и такие заботы, как «замыкание» и «отмыкание» времен года. Вот, например, песенка, записанная П. В. Шейном72)[72) Павел Васильевич Шейн — неутомимый собиратель народных песен, всю долголетнюю жизнь посвятивший этому делу. Он родился в гор. Могилеве-на-Дне-пре в 1826-м году, по образованию — питомец могилевской классической гимназии и московского университета (по историко-филологическому факультету). Возложив на себя тяжкий крест учителя, этот еврей по происхождению и лютеранин по вероисповеданию отдал всего себя на служение русскому народу. Бедняк, не имевший ни гроша за душой, полукалека (он с детства ходил на костылях) — Павел Васильевич пешком обошел целые области, собирая цветы песенного богатства народного (Симбирскую, Калужскую, Московскую, Тверскую, Тульскую и др. губернии). Первые собранные им песни вошли в «Великорусский Сборник» Бодянского. В 60-х годах П. В. Шейн, будучи учителем витебской гимназии, семь лет изучал северо-западный край России. В начале 70-х годов Географическим Обществом изданы его «Белорусские народные песни». Затем Академия Наук выпустила три книги его «Материалов для изучения быта и языка населения северо-западного края». Целый ряд экскурсий совершен был Петром Васильевичем для пополнения собранных им словесных богатств. В последние годы жизни он жил в Петербурге, работал над академическим изданием капитального труда «Великорусс в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках и легендах». Два первых тома этого труда вышли в свет, выход остальных прервала смерть бескорыстного труженика. П. В. Шейн скончался 14-го августа 1900 года в Риге, где и похоронен. Последнею печатной работою был очерк, посвященный вопросу о том, что дала русская народная поэзия Пушкину. Этот очерк помещен в июньской книге журнала И. И. Ясинского «Ежемесячные Сочинения» за 1900-й год] в Дорогобужском уезде Смоленской губернии:
«Ты, пчелонъка,
Пчелка ярая!
Ты вылети за море.
Ты вынеси ключики,
Ключики золотые,
Ты замкни зимыньку,
Зимыньку студеную!
Отомкни летечко,
Летечко теплое,
Летечко теплое.
Лето хлебородное!»
По пословице — «Где цветок, там и медок!», «Подле пчелки — в медок, а подле жучка — в навоз!», жилье Божьей работницы — улей — должно содержаться пчеловодом в чистоте; в противном случае все его население перемрет. Едва ли найдется какое-нибудь другое живое существо, которое так страдало бы от неопрятности, как пчела. Потому-то, приступая к медосбору, пчеляки-пасечники прежде всего чисто-начисто вымывают руки и переодеваются в чистую одежину. Всякий сор-мусор тщательно отметается от ульев — по той же самой причине. Об улье, пчелиной домовине, существует целый ряд метких загадок — вроде: «Певун-певец нашел хлевец, в нем – пять тысяч овец!», «Стоит изба безугольна, живут люди безуемны!», «в крутом буераке — лютые собаки!»… Пересаживая рой в новый улей, пчеловоды, держащиеся обычаев дедовской старины, опрыскивают его святою крещенской водою, нарочно сохраняемой ими для этого случая к приговаривают: «Святые преподобные Зосима-Савватий, Матушка Пресвятая Богородица, храните эту домовину, как зеницу ока, от мора, от хлада, ото всякого гада!» Это, по старинному поверью, способно предохранить пчелиный дом от наносной беды. Восковая свеча, принесенная из церкви от утрени в Страстной четверг, бережется пчеловодами за божницей ко времени выставления ульев из омшеника на пчельник: поставленная посреди последнего в этот день (преимущественно — 17-го апреля), она обеспечивает на осень обильный медосбор, оберегая в то же самое время пчельник ото всякого «сглазу» лихого человека завистливого. Старые пчеловоды советуют всем заводящим новое пчелиное хозяйство, обнося пчельник плетнем-изгородью, натыкать на колья лошадиные черепа. Это делалось еще во дни старины глубокой, когда была свежа в народе память о жертвоприношениях Даждьбогу, считавшемуся покровителем всякого хозяйства и подателем благополучия. Теперь, когда утратилось в народной Руси непосредственное воспоминание о временах языческого обожествления природы, этот пережиток стародавнего быта сохранился только в самых захолустных уголках деревенской Руси и соблюдается безо всякого отношения к своему первоисточнику. Одно только и могут сказать пчеловоды в объяснение упомянутого обычая, что-де «так делали наши деды, так и нашим отцам заповедали, а они были добрые люди и всякого добра у них было вдосталь, не в пример больше нашего!»
С поверьями, преданиями и поговорками, относящимися к пчеле, связаны также и многие из приуроченных народной мудростью к лесному пчелиному воеводе — медведю, самое название которого происходит, по объяснению одних знатоков русского языка, от слов «мед» и «есть» (медоед), а по мнению других, от — «мед» и «ведать».
«Пчела медведю медом дань платит!» — гласит старинное изречение, сложившееся, несомненно, еще во времена бортевого лесного пчеловодства на Руси. «Медведю пчелы пиво в борти варят!» — прибавляет Другое, идущее от тех же дней стародавних. Охотник до меда медведь, — лавливали его по медвежьим местам на эту лакомую приманку. «Силен медведь, да не умен — сам прет на рожон!» — говорят медвежатники, приговаривая: «Не дал Бог медведю волчьей смелости, а волку медвежьей силы!», но в то же время сами себя оговаривают: «Счастлив медведь, что не попался стрелку; счастлив и стрелок, что не попался медведю!», «Не продавай шкуры — не убив медведя!», «Медведь умывается, да человек его пугается!»
Старые пчеляки слывут в деревенском захолустье за ведунов-знахарей. «Пчела и человека умудряет!» — по народному поверью: «Человек от пчелы всякой премудрости поучается!», «Мала пчела, а человека большому уму-разуму научит!» Памятуя приведенные слова, народ относится к водящим пчел людям с большим уважением, прислушивается к их речам, спрашивает у них доброго совета в затруднительных делах, обращается к ним за разрешением спорных вопросов. Приглядываясь к цветущим травам, излюбленным пчелою, ухаживающие за Божьей работницею научаются от самой природы распознавать вредные и полезные растения, — собирают и сушат последние, нередко принимая на себя обязанности врачей-лечеек. Все это невольно способствует их знахарской славе и привлекает к пчельникам страждущих всякими болестями людей.
В рукописном сборнике белорусских заговоров, записанных в начале XIX-го столетия, подается совет — при основании нового пчельника ставить чистую посудину с водою, («отмерить три девить ложик воды») на том месте, где задумано водить пчел. Если на другой день утром прибудет воды в посудине, это считается хорошим признаком, а — не дай Бог! — убудет, — нет приметы хуже для будущего пчелиного хозяйства. В Страстной четверг советуется тайным образом принести камень и закопать его в землю посреди новой пасеки, приговаривая: «Так, как тот камень тверд, так бы отвердет лстивому человеку или женщине, которае помисл злой мыслит на мою пасику, во веки веков, аминь». Когда станет роиться первый рой пчелиный по приходе весны, суеверные люди становятся перед ним на колени и, достав из-под левой ноги, а также из-под улья, по щепоти земли, бросают на рой с таким причетом: «Как Мать-Сыра-Зем-ля не играет и не шумит не з горами, не з далами, не с лугами, не с темнами лесами, (так чтобы) не играли и не шумели в моей пасики пчели — са всей своей силой, ни в лисах, ни в добровах, не в чыстая поля, не в инныя пасики от меня пастыря не оубегать и не утекать, отныня и довека и до скончений жыжни моей, аминь!» По иному списку, заговор этот читается так: «Как сия вода не истекаит и не измаляица, так бы мое пчоли не излитали и знемалялись, из моих ульев из зо всей моей пасики. Как гора з горой не изходица, так бы мое пчоли не изходилися с чужыми пчалами и не излитали на лягу, на меду, и на пасеку, именем Господа нашего Исуса Хрыста и действием светаво Зосима и светаво Савостия, аминь». К царице народа пчелиного обращается заговорное слово пчеловода-белоруса с таким величанием-молением: — «Пчалица-царыца, ты моя птаха. Рад бы я тебе водить, рад тебе плодить во всей засики и пасики, пчелиная мати Фаленея, Ульяна и Соломония и Анна. Как в древе коренья много в земле, так была (бы) пчелиная мать в засеку со всей своей силой пчелиной. Как хмель около древа обвиваица, так бы вилися мое пчолы в моей пасики, действием светаво Зосима и Савостия салавецкаго чудотворцев, аминь».
На многих пчельниках есть ручейки и колодцы-роднички, выкопанные рукою пчеловодов. В обычае ставить над этими источниками часовенки с образом святой соловецкой двоицы — Зосимы-Савватия. Вода из осененного такой часовенкою родника считается целебною от многих болезней, — между прочим, от изнурительной лихорадки. Возле часовенки ставятся по весне небольшие долбленые корытца с разведенным водою медом («сытою») для подкармливания наголодавшихся за зиму пчел во время малого еще цветения цветов. Привившийся к часовенке рой с чужого пчельника считается освященным свыше и оберегается с особым тщанием ото всякой случайности. К улью с таким роем, отмеченному красным крестом, подносят в роевне — при пересадке — каждый новый рой, как бы на поклонение. При этом неизменно-неукоснительно поминаются святые имена покровителей трудолюбивого крылатого народа, насадивших пчелиное хозяйство на студеной северной окраине Руси великой.
В книге «Встречи с замечательными людьми» Гурджиев рассказывал о раскопках, произведенных им с товарищем в руинах древней столицы Армении — Ани, где они нашли несколько пергаментов, в которых упоминалось Братство Сармун. Согласно древнеармянской книге Мерхават, Сармунское Братство, также называемое «внутренним кругом человечества», впервые появилось в древнем Вавилоне в III тысячелетии до н.э.
Несколько последующих лет Гурджиев провел в поисках таинственного братства, и, наконец, в 1898 году из Бухары, при помощи проводников и с завязанными глазами, они с другом попали в главный монастырь Братства Сармун на севере Афганистана — основной источник самых глубоких откровений Гурджиева, переданных им символов (в частности, эннеаграммы) и священных танцев.
Николай Рерих. «Горная обитель», 1933
В книге «Учителя Мудрости» ученик Гурджиева Джон Беннетт утверждает, что Сармунское братство покинуло землю Вавилона еще до завоевания Александра Македонского в 4 веке до н.э., переместившись вверх по реке Тигр и осев недалеко от современного Мосула (в настоящее время это территория северного Ирака). Судя по всему, то великое переселение Братства было далеко не последним, и следующим местом его дислокации стали горные районы Афганистана.
Питер Кинг в книге «Штаб-квартира в горной Азии», говоря о сообществе Сармyн, также помещает его в Афганистан, в район Гиндукуша.
В очерке «У подножия Гиндукуша», изданном в сборнике «Суфийские тексты» источниками, близкими к двум суфийским Учителям родом из Афганистана – братьям Идрису Шаху и Омару Али-Шаху, майором Десмондом Мартином приводятся некоторые сведения о Сармунском Братстве. Вот отрывок из него:
Обосновавшееся здесь, в северном Афганистане, это братство (а также связанная с ним сестринская община) вот уже много веков поддерживает свое поселение, как некоего рода пристанище, где учеников обучают древнему искусству служения и характерной для данного культа самодисциплине. …
Братьев Сармун (название означает «пчелы») часто обвиняли в том, что они – тайные христиане, или буддисты, или исламские сектанты, или даже те, кто хранил еще более древние учения, исходящие, как некоторые утверждали, из Вавилона. Другие настаивали, что их учение пережило Потоп, хотя какой из них, сказать невозможно.
Как и их тезки «пчелы», члены ордена не склонны вступать в споры и дискуссии, они заботятся лишь об исполнении своего девиза: «Работа производит Сладкую Эссенцию» («Амал мисазад йак Заат-и-Ширин»).
Не считая того единственного раза, когда они вынуждены были на время уйти отсюда, спасаясь от орд Чингисхана, которые перешли через реку Амударью и ринулись на север, разрушив по дороге лежавший неподалеку Балх − «Мать Городов», сармунские братья жили здесь так долго, что не сохранилось даже исторических записей об их происхождении.
Жизнь их безбедна, по крайней мере, насколько мне позволили с ней ознакомиться. Многие из религиозных упражнений, например, общинный «зикр», или поминание, выполняются скрыто. Братия, состоящая не менее чем из девяти сотен человек, живет в основном в горных поселениях, в так называемых теккиях – изящно расположенных строениях, своего рода часовнях, окруженных виноградниками и плантациями лечебных трав. …
Однажды вечером мне позволили осмотреть некоторые сокровища братства и заверили меня, что до этого момента их не видел ни один непосвященный. … На стене, отделанной афганским мрамором, был выложен сверкающими рубинами символ братства. Это был мистический Ну-кунджа, состоящий из девяти частей − Накш, или «отпечаток» − эмблема, которую я потом видел в различных формах вышитой на одеждах. Мне сказали, что эта фигура «проникает в самую сокровенную тайну человека».
Ее действие могло быть проявленным лишь в правильное время и при особых обстоятельствах, и делать это мог лишь Повелитель Времени, глава общины. К сожалению, он отсутствовал. Он вообще жил не в монастыре, а в другом тайном месте, которое называли Аубшаур. Отзывались о нем с глубочайшим почтением, как о человеческом воплощении всех учителей. Он – Суркаур, или «Руководитель Работы». ….
Существует много легенд о Сармун-Дарга (Двор Пчел), и одна из них такова. Утверждается, что настоящее знание существует как реальный предмет потребления, например, пчелиный мед. Так же, как мед, его можно накапливать. Время от времени в человеческой истории наступают периоды, когда оно лежит без пользы и происходит его утечка. В таких случаях члены братства Сармун и их собратья со всего света собирают его и помещают в особое хранилище. Затем, когда наступает соответствующий момент, они снова открывают его миру − через специально обученных эмиссаров.
*****
Почему сармунские Братья сравнивали себя с именно с пчелами? У медоносных пчел, так же, как и у других общественных насекомых, развивается нечто вроде общего поля сознания, направляющего и координирующего действия каждой пчелы. То же самое происходит в сообществе людей, которое оперирует с определенной целью и находится в состоянии баланса и гармонии: между членами сообщества возникает прямая коммуникация, и эта коммуникация — телепатическая («Знать как знать», Идрис Шах).
У пчелиного сообщества, как и у членов Братства, есть одна общая цель – сбор нектара, сырья, и возгонка его в более ценную субстанцию – мед, или Сладкую Эссенцию. Сладкая Эссенция может, как и мед, храниться в определенных местах, создавая запас для будущих поколений.
Как показал Шах в книге «Суфии», многие тайные общества на Западе берут начало в Традиции восточных Школ мудрости. Одним из таких сообществ были Мастера-Строители или «вольные каменщики». Система кодов и терминов, которыми они пользовались, поразительно схожа с символами и тайным языком Братства Сармун-Пчел.
Например, пчелиный улей — очень часто встречающийся элемент символики Каменщиков.
Ритуальный фартук члена Братства Вольных Каменщиков
Джорджа Вашингтона. В верхней части, внутри кружка, маленькое изображение пчелиного улья
Размер и геометрия пчелиных сот настолько точны и одинаковы повсюду, где есть пчелы, что диаметр сот был предложен в 18-м веке в качестве универсального стандарта длины. Для Мастеров-Строителей безупречность обители пчел была отражением Божественной геометрии, знания, напрямую полученного от Великого Геометра, как Строители называли Творца.
Наиболее раннее письменное упоминание пчел и улея как символов Мастеров-Строителей встречается у принадлежавшего к братству Каменщиков Джонатана Свифта, известного писателя 18-го века, автора «Приключений Гулливера»:
«Пчела во все века и времена была Великим Иероглифом вольных каменщиков, поскольку жилище ее превосходит таковое у всех других живых тварей по изощренности и приспособленности, как было продемонстрировано кембриджским профессором математики….
По этой причине короли Франции, как христианские, так и языческие, все из которых были выдающимися масонами, имели символ трех пчел на своих гербах. Чтобы избежать обвинения в идолопоклонстве и уподобания египетским правителям [которые, что весьма примечательно, называли себя «Повелителями Пчел»], Хлодвиг, первый король франков [из династии Меровингов], назвал их лилиями, или флер-де-лис, в которых, однако, даже несмотря на небольшие изменения, сделанные с целью сокрытия изначального образа, можно разглядеть точное подобие пчелы.
Герб французских королей
Возможно, вы читали о том, что в саркофаге языческого короля Франции, захороненного около Брюсселя … было найдено большое количество пчел, сделанных из золота, которые он велел захоронить вместе с ним, как знак своей принадлежности к братству Каменщиков. …
[Свифт пишет здесь об отце Хлодвига, Хильдерике, одном из могущественных монархов династии Меровингов, который был похоронен в 5-м веке в плаще с пришитыми к нему 300-ми золотыми пчелами. Меровинги были одной из самых мистических в истории линий преемственности королей-священников или верховных жрецов. Они, несомненно, обладали не только знаниями тайных наук, но и сверхспособностями, передаваемыми генетически (например, даром исцеления). За это род Меровингов заслужил в истории славу чародееев и чудотворцев. Утверждение Свифта о том, что патриарх рода был частью эзотерического Братства, представляется более чем имеющим основания.]
Золотые пчелы с плаща Хильдерика Меровинга
То, что современные масоны называют ложей, по вышеупомянутым причинам в более давние времена называлось «улеем» или «роем» Вольных Каменщиков. И, по тем же причинам, разделение ложи на две части, когда от основной отделяется новая ложа, доныне называют «роением»». (цитата Дж.Свифта )
*****
Когда говорится о том, что Братство Сармун сохраняет Знание, вовсе не имеется в виду хранение информации, как в книгах. Братство Пчел, как бы себя ни называли его члены — в разные эпохи и в разных цивилизациях, собирает самое ценное – сущность Знания, используя особый вид носителей. Такими «носителями» являются подготовленные индивидуумы, хранящие и передающие Знание достойным людям, когда возникает необходимость. В такие моменты истории эти «человеческие хранилища» Знания посылаются в разные концы мира, чтобы передать некоторую часть Знания, в той степени плотности и глубины, в какой данное сообщество на текущем этапе способно его усвоить.
…Кто, собственно, является достойным Знания? Кто решает, достоин человек или нет? .. Здесь действует закон. Секрет сам себя охраняет. .. Как говорят суфии, «вы не можете избежать передачи знания тому, что готов его принять, так же, как не можете передать знание недостойному».
Поэтому всегда актуальными будут слова из «Речитатива Сармун» («Путь суфия», Идрис Шах):
Я, знающий, но не ведающий, что я знаю:
да обрету я целостность, единство. Да пробужусь я.
Я, когда-то знавший, но теперь не знающий:
да узрю я снова источник всего.
Я, не желающий знать, но все же говорящий, что мне надо знать:
да будет мне указан безопасный путь к свету.
Я, незнающий, и знающий, что я не знаю:
да обрету я, в силу этого знания, знание.
Я, незнающий, но считающий, что я знаю:
да освобожусь я от пут своего невежества.
Тот, кто знает, и знает, что он есть — есть Познавший.
Да последуют за ним другие.
Одно его присутствие может преобразить человека.
Как у наших предшественников,
Так и у наших преемников.
Так и у нас.
Мы подтверждаем наше обязательство.
Да будет так.
Grey Alder 
Прочитала с огромным интересом и, как всегда, узнала много нового. Если не возражаете, одна поправка: в праздник Дарования Торы (Шавуот) едят не медовые пироги, а сырные или творожные, поскольку в Торе указаны законы кошерности, т.е. пока мы ее не получили, мы употребляли в пищу только растительность и молочные продукты. Медовые пироги, как и яблоки в меду, едят на РошХашана. Мед сам по себе не является кошерным, если только его не берут прямо из ульев. Коммерчески упакованный мед должен обладать кошерным сертификатом (мог стать некошерным в процессе обработки или упаковки). Пчелы, как и все остальные насекомые, некошерны.
Кстати, мое имя (Девора) означает «пчела.»
НравитсяНравится 3 людей
Как совпало с именем))
НравитсяНравится 3 людей
Имя было дано в память прабабушки, которой боялся весь Житомир, когда она выходила на базар.
НравитсяНравится 2 людей
Хех)) прям классическая прабабушка
НравитсяНравится 2 людей
Скорей, классическая жена Раввина, который корпел над Талмудом пока она руководила городом. Когда я была подростком, ее еще помнили, и мне на базаре насыпали полную горсть земляники, и денег брать не хотели — внучка Реббетцин.
НравитсяНравится 2 людей
Так это же хорошо. Когда помнят…
Да, и правда классический персонаж во всех смыслах
НравитсяНравится 3 людей
Это да, во всех отношениях. Представь, меньше полутора метров росту, но шире чем выше, как говорят в Одессе, в черном шелковом платье летом и таком же черном шерстяном зимой, в паричке и косынке поверх парика, так, чтобы только крохотная полоска парика была видна из под косынки. И по всему базару шепоток — Реббетцин идет! Вы такое только в кино видели, господа!
НравитсяНравится
Действительно, только в кино. Ну и в книжках. Колоритная женщина, иначе и не скажешь
НравитсяНравится 2 людей
Спасибо, Мишенька, мне очень приятно.
НравитсяНравится 1 человек
Вау.Житомир.Там тоже жила одна из бабушек…самая младшая сестра..на Киевской.Жаль я ее плохо помню.Только что постоянно падала с ее сундука)Мне нравится традиция имен в честь прабабушек)Я тоже храню вторым именем имя прабабушки.А жена Раввина -это для меня как рассказы о старой Праге.Когда и страшно и сердце замирает от восторга.
НравитсяНравится 1 человек
Вот мы и обнаружили связь времен и событий! А традиция давать имена усопших родственников исходит из Талмуда, да и еще раньше, из глубокой Каббалы, и связана с переселением душ. Мы верим что душа вселяется в новорожденного вместе с именем, а с нею и основные черты характера. Девора была «железная леди,» которая держала в страхе весь город. Второе имя, Йентл, мне дали в память другой прабабушки, которая отличалась мягкостью и деликатностью. В семье утверждали, что я — вся Девора, и ничего от Йентл. Я не застала обеих, к сожалению, но у прадеда — Раввина прожила два года, и то, что вы все, ребята, видите в кино («Скрипач на Крыше»), я испытала в действительности.
НравитсяНравится 1 человек
Совершенно согласна.Вот кроме вопроса о деликатности, лично я ее вижу в Вас постоянно)Как бы хотелось почитать Ваши воспоминания и побольше, побольше),я серьезно,нам живущим после периода истребления памяти ,важно вот это живое ,истинное и искреннее.
НравитсяНравится 1 человек
Деликатность — вопрос воспитания; тут уж моя баушка постаралась. Воспоминания скоро появятся, поближе к Рош Хашана.
НравитсяНравится
Вот на то я в тайне и рассчитывала) что уж кто кто , а Вы подскажите правильный вариант . Благодарю и внесу изменения прямо сейчас.
НравитсяНравится 2 людей
Прямо застеснялась! Такое интенсивное и глубокое исследование проведено и такая замечательная статья, наполненная информацией, а тут я со своими поправками…
НравитсяНравится 2 людей
Я их так ждала.правда правда)потому что я хоть и прожила какое то время рядом,на глубокое знание претендовать не могу аж ни как.И очень хорошо понимаю.что те авторы где я это брала ,тоже не те кто знает вопрос изнутри.Я даже могу пончть авторские исследования,когда сопоставляч разрозненные факты делают собственные выводы.Тут вполне допустимо разночтение.а когда пишут о живой традиции .то никаких «из головы»)))быть не должно.яникаких «натягиваний совы на глобус)Вот я и была спокойна.если есть ошибки мне покажут где и какие.Это же так чудесно,когда можно настолько доверять.
НравитсяНравится 1 человек
Спасибо за доверие, дорогая!
НравитсяНравится 1 человек
Меня окружили пчелы)) мой двоюродный брат завёл пчёл, и ни о чем другом говорить не может. Судьба, наверное. С пчёлами))
НравитсяНравится 1 человек
Дело в том что и статья поставлена именно из-за «окружения пчелами»)))Так что ты не одинока)
НравитсяНравится 1 человек
Пчелы внедряются в человечество))
НравитсяНравится 1 человек
Окружают)Статья была результатом поиска смысла постоянно повторяющегося символа…и она не одна)))даже в такую все не поместилось..Замысел ,как у нас бывает,был один..символизм..а убежало и в историю
НравитсяНравится 1 человек
Я как поняла, продолжение следует?))
НравитсяНравится 1 человек
Если не отмахаюсь)от пчел)
НравитсяНравится 1 человек
Сколько много разных смыслов. Для меня пчела всегда ассоциировалась с трудом — трудится как пчелка. А действительно, смыслов может быть много
НравитсяНравится 1 человек